Том 26, ч.3

Городские ремесленники находились и находятся в совершенно ином положении. Они получали свою заработную плату в сущности из того же фонда — из избыточного дохода с земли, — но как способ его распределения, так и лица, распределяющие его, здесь были иные, в результате чего ремесленники утратили постоянную оседлость и были вынуждены предпринимать частые и обычно пагубные переселения… Такие ремесленники не прикованы к определенной местности, своей зависимостью от масс основного капитала. (Как, например, в Европе, где хлопчатобумажные и другие предприятия привязаны к местностям, богатым водяной силой или топливом для производства пара, и где значительные массы богатства существуют в виде зданий, машин и т. д.)… Иначе обстоит дело тогда, когда работник целиком [1148] зависит от непосредственного получения части доходов тех людей, которые потребляют производимые им товары… Такого рода работники не прикованы к данной местности каким-либо основным капиталом. Если их заказчики на более или менее продолжительное время, а иногда даже и на короткое время, меняют свое местожительство, неземледельческие работники вынуждены следовать за ними, чтобы не умереть с голоду» (стр. 73–74) [Русский перевод, стр. 345–346].

«Большая часть этого предназначенного для ремесленников фонда распределялась в Азии государством и его чиновниками. Главным центром распределения являлась, естественно, столица» (стр. 75) [Русский перевод, стр. 346–347].

«От Самарканда к югу до Биджапура и Серингапатама мы можем проследить развалины исчезнувших столиц, население которых покинуло их внезапно (а не в результате постепенного упадка, как в других странах), как только были основаны новые центры распределения королевских доходов, т. е. всей массы избыточных доходов с земли» (стр. 76) [Русский перевод, стр. 347].

Смотри д-ра Бернье[143] который сравнивает индийские города с военными лагерями. Все это покоится, стало быть, на господствовавшей в Азии форме земельной собственности.}

* * *

От непрерывности труда мы переходим теперь к разделению труда, развитию знаний, применению машин и т. д. [Джонс пишет:]

«Сказанным отнюдь не исчерпывается влияние, оказываемое на непрерывность труда переменой тех хозяев, которые оплачивают работников. Различные виды работ могут теперь подвергнуться дальнейшему разделению… Если он» (капиталист) «дает работу не одному человеку, а нескольким, то он может разделить ее между ними; он может постоянно использовать каждого рабочего для выполнения определенной части общей работы, той части, которую этот рабочий выполняет лучше всего… Если капиталист богат и нанимает достаточное количество рабочих, то работа может подразделяться до тех пор, пока она вообще способна на дальнейшее подразделение. И тогда достигается полная непрерывность труда… Взяв на себя функцию авансирования заработной платы, капитал теперь шаг за шагом довел до совершенства непрерывность труда. Одновременно капитал увеличивает те знания и то искусство, с которыми этот труд применяется для получения требуемого результата.

Класс капиталистов сначала отчасти, а в конце концов и совершенно освобождается от необходимости физического труда. Их интерес требует, чтобы производительная сила применяемых ими рабочих была возможно более велика. Поэтому их внимание направлено, и притом почти исключительно, на увеличение этой силы. Мысль все больше и больше нацеливается на изыскание наилучших средств для достижения всех целей человеческого труда; знания расширяются, увеличивают сферу своего применения и содействуют труду почти во всех отраслях производства…

Но пойдем дальше и обратимся к механической силе. Капитал, применяемый не для оплаты труда, а для содействия ему, мы будем называть вспомогательным капиталом».

{Под «вспомогательным капиталом» Джонс, следовательно, понимает ту часть постоянного капитала, которая не состоит из сырья.}