Том 26, ч.1

«Меру собственности природа правильно установила в соответствии с тем, как далеко простираются труд человека и его жизненные удобства: никто не мог бы подчинить себе своим трудом, или присвоить себе, все, и никто не мог бы потребить для удовлетворения своих потребностей больше, чем только незначительную часть всего этого; так что этим путем ни одному человеку невозможно было нарушить права другого или приобрести себе собственность в ущерб своему соседу… Первоначально эта мера ставила владению каждого человека очень скромные пределы и ограничивала это владение тем, что он мог себе присвоить, не нанося ущерба другому… Еще и теперь, хотя мир кажется переполненным, можно было бы наделить каждого собственностью в этом размере без ущерба для кого бы то ни было» (стр. 231–232).

Труд дает вещам почти всю их стоимость {value^{64} означает у Локка потребительную стоимость, и труд берется как конкретный труд, а не с количественной его стороны; но измерение меновой стоимости трудом действительно основывается на том, что работник создает потребительную стоимость}. Тот остаток потребительной стоимости, который не может быть сведен к труду, есть, по Локку, дар природы, а потому, сам по себе, общая собственность. Поэтому Локк старается доказать не то положение, что собственность может быть приобретена еще и другими путями, кроме труда, — это противоречило бы его исходной точке зрения, — а то, каким образом индивидуальный труд, вопреки общей собственности на предметы природы, может создать индивидуальную собственность.

«В самом деле, именно труд создает различия в стоимости всех вещей… В продуктах земли, полезных для человеческой жизни… девяносто девять сотых следует отнести всецело на счет труда» (стр. 234).

«Таким образом, большую часть стоимости земли создает труд» (стр. 235).

«Хотя предметы природы даны всем сообща, но человек есть господин над самим собой и владелец своей собственной личности, ее действий и ее труда, и в качестве такового он в себе самом заключает великую основу собственности» (там же).

Итак, одним пределом собственности является предел личного труда; другой состоит в том, чтобы человек не накоплял предметов больше, чем он может использовать. Этот второй предел собственности расширяется (помимо прочего обмена) благодаря обмену недолговечных продуктов на деньги:

«Человек может накоплять этих долговечных вещей столько, сколько ему угодно, потому что выход за пределы его правомерной собственности» {если отвлечься от того предела, который ставится его личным трудом} «состоит не в том, что у него много имущества, а в том, что часть этого имущества портится, не принося ему никакой пользы. Поэтому и было введено употребление денег, этой долговечной вещи, которая может оставаться у человека, не подвергаясь порче, и которую люди принимают, по взаимному соглашению, в [1293a] обмен на действительно полезные, но недолговечные средства существования» (стр. 236).

Так возникает неравенство индивидуальной собственности, по та мера, которая состоит в личном труде, остается в силе.

«Этому неравенству в распределении вещей между частными собственниками люди придали такие размеры, которые — без посредства какого-либо особого договора — выходят за пределы, устанавливаемые обществом. Люди сделали все это возможным единственно только потому, что приписали стоимость золоту и серебру и молчаливо согласились на употребление денег» (стр. 237).

С этим надо сопоставить следующее место из сочинения Локка о проценте[125], не забывая притом, что, по его мнению, естественное право делает пределом собственности личный труд: