Том 23

Эти эксперименты производились не только за счет жизненных средств рабочих. Рабочие должны были расплачиваться всеми своими пятью чувствами.

«Люди, занятые очисткой хлопка, сообщали мне, что невыносимый запах доводит их до обморочного состояния… Занятым в сортировочных, трепальных и чесальных отделах образующиеся пыль и грязь набиваются в рот, в нос, глаза и уши, вызывая кашель и одышку. Из-за короткости волокна к пряже при шлихтовании добавляется большое количество разных веществ, а именно всяческие суррогаты вместо муки, применявшейся раньше. Отсюда тошнота и диспепсия у ткачей. Распространен бронхит, вызываемый пылью, равно как и воспаление горла; распространены также болезни кожи вследствие раздражения ее от грязи, содержащейся в сурате».

С другой стороны, заменители муки, поскольку они увеличивают вес пряжи, были для господ фабрикантов настоящей сумкой Фортуната. Благодаря этим заменителям «15 ф. сырого материала, превращенные в пряжу, весили 20 фунтов»^{654}. В отчете фабричных инспекторов от 30 апреля 1864 г. мы читаем:

«Промышленность пользуется теперь этим вспомогательным ресурсом поистине в неприличных размерах. Из авторитетного источника я знаю, что 8-фунтовая ткань приготовляется из 5¹/₄ ф. хлопка и 2³/₄ ф. шлихты. В другой 5¹/₄ фунтовой ткани заключаются два фунта шлихты. Это — обыкновенная рубашечная ткань для экспорта. В иные сорта иногда прибавляют 50 % шлихты, так что фабриканты могли бы похвалиться и действительно хвалятся тем, что они обогащаются, продавая ткани дешевле, чем номинально стоит заключающаяся в них пряжа»^{655}.

Но рабочим приходилось страдать не только от экспериментов фабрикантов на фабриках и муниципалитетов вне фабрик, не только от понижения заработной платы и от безработицы, от нищеты и подачек, от хвалебных речей лордов и членов палаты общин.

«Несчастные женщины, лишившиеся работы вследствие хлопкового голода, сделались отбросами общества и остались таковыми… Число молодых проституток в городе теперь больше, чем когда-либо за последние 25 лет»^{656}.

Итак, в первые 45 лет английской хлопчатобумажной промышленности, с 1770 по 1815 г., мы имеем только 5 лет кризиса и застоя, но это был период ее мировой монополии. Второй 48-летний период, с 1815 по 1863 г., насчитывает только 20 лет оживления и процветания на 28 лет угнетенного положения и застоя. В 1815–1830 гг. начинается конкуренция с континентальной Европой и Соединенными Штатами. С 1833 г. происходит насильственное расширение азиатских рынков посредством «разрушения человеческого рода»[147]. Со времени отмены хлебных законов, с 1846 по 1863 г., на восемь лет среднего оживления и процветания приходится 9 лет угнетенного состояния и застоя. О положении взрослых рабочих-мужчин хлопчатобумажной промышленности, даже в период процветания, можно судить на основании примечания, приводимого ниже^{657}.

8. Революционизирование крупной промышленностью мануфактуры, ремесла и работы на дому

a) Уничтожение кооперации, основанной на ремесле и разделении труда