Читаем Том 22. Приключения Мишеля Гартмана. Часть II полностью

— Бедный трактирщик! Но этому бедствию я помогу, насколько в моей будет власти. Продолжайте, любезный друг.

— О! Я кончил. После этих двух подвигов скорее разбойников, чем солдат, пруссаки ушли, взяв с собою и раненого, и старика, который по странной случайности попал к нему в сиделки.

— Очень хорошо! А по какому направлению удалились они?

— Этого я не знаю, по крайней мере, в настоящую минуту, не менее чем в два часа мы уже будем извещены: я послал им вслед двух из самых лучших разведчиков.

— Очень хорошо. Выслушайте меня теперь с величайшим вниманием, любезный Конрад, мне надо поговорить с вами о деле чрезвычайно важном.

— Я знаю, о каком деле вы хотите говорить, — со смехом возразил тот, — напрасно вам и трудиться излагать его, любезный Отто, оно уже исполнено.

— Как исполнено? — вскричал граф в изумлении. — Вы ошибаетесь, друг мой, знать вам невозможно…

— Извините, любезный Отто, повторю снова, что знаю все, и не хуже вашего; не приходите в такое сильное изумление, дело просто. Пока вы беседовали с графинею де Вальреаль, я без всякого намерения стоял, притаившись за лачугой, перед дверью которой вы находились. Я подкрался так близко на случай, что вы захотите дать мне приказание, вот мне и пришлось волей-неволей выслушать всю последнюю часть разговора. Я понял, что речь идет о неотлагательном деле и времени терять нельзя; простите, если я поступил нехорошо, но я взял на себя распорядиться надлежащим образом: уже минут двадцать назад десять человек из моих отправились беглым шагом и, по всему вероятию, теперь уже в деревне. Если я был не прав, любезный Отто, я приму ваш выговор с покорностью, но повторяю, я имел в виду поступить к лучшему.

— Упрекать вас в том, что вы предупредили мои приказания в таком важном случае! — с живостью вскричал граф. — Возможно ли, любезный Конрад? Напротив, вы заслуживаете похвалы. Благодаря вам выиграно столь необходимое нам время.

— Это и есть мое единственное оправдание, итак, все к лучшему.

— Бесспорно, нельзя было поступить умнее.

— Тем лучше, — ответил он, весело потирая руки, — перейдем теперь к другому. Какие вы мне дадите инструкции?

— Все наши люди налицо?

— До последнего человека, кроме разведчиков, конечно, которым поручено наблюдать за этими разбойниками в остроконечных касках.

— Никому не позволяйте удаляться ни под каким предлогом, мы должны быть вдвое осторожнее и ожидать всего.

— Будьте покойны. А инструкции, какие же будут?

— Все одни и те же — если я позову вас, помните, что никто не должен быть узнан. Наша задача — полное самоотвержение, нам надо сохранять совершенную свободу действий, а для того не быть узнанными никем из наших друзей.

— Ваша воля будет исполнена. А если вы не позовете нас?

— Оставайтесь невидимыми, что бы ни случилось, и следуйте за нами на расстоянии пистолетного выстрела.

— Решено, других приказаний не будет?

— Только одно: как скоро вернутся ваши разведчики, немедленно дать мне знать о направлении, принятом пруссаками.

— Положитесь на меня, любезный Отто, это будет сделано.

Они крепко пожали руку друг другу; Конрад юркнул в кусты, где и скрылся из виду, а граф фон Валькфельд, закурив вновь свою сигару, лениво вышел на прогалину, как будто гулял.

Там все казалось в прежнем положении, то есть спутники его бегства продолжали спать сном мертвым.

Граф в задумчивости подошел к лачуге и прислонился к стене плечом; он скрестил руки, опустил голову на грудь и углубился в свои мысли, по-видимому, невеселые, однако не упускал между тем из виду заботы о безопасности своих спутников и бдительно следил за малейшим шумом, от времени до времени без видимой причины поднимавшимся в лесу.

Прошло около двух часов; граф не шевельнулся, он до того был неподвижен, что его приняли бы за статую при постепенно бледнеющим свете луны; звезды стали уже меркнуть одна за другою в глубокой дали небесного свода; на горизонте широкие радужные полосы, которые становились все ярче, возвещали восход солнца; вдруг рука тихо опустилась на плечо графа, он вздрогнул и быстро поднял голову, как легко ни было прикосновение, оно вывело его из задумчивости, он оглянулся.

За ним стоял Конрад. Граф посмотрел на него вопросительно.

— Мои разведчики только что вернулись, — сказал Конрад, — пруссаки, не принимая во внимание услугу, которую оказал им старик, возвратив к жизни их шпиона, прикинулись, будто видят в нем сообщника покушения на жизнь Поблеско, вследствие чего они и принудили его служить им проводником и вести их в свою деревню, которой грозят военной экзекуцией.

— Подлецы! — с гневом вскричал граф. — Я предвидел, что они поступят таким образом; по счастью, жертвы, которых они надеются захватить, ускользнут у них из рук, но этим еще не все кончено. Конрад, люди наши должны быть готовы выступить при первом сигнале; минут через десять я вернусь к вам. Ступайте, нельзя терять ни минуты.

Молодой человек тихо прокрался за хижиною и исчез из виду.

Перейти на страницу:

Все книги серии Эмар, Густав. Собрание сочинений в 25 томах

Похожие книги

1917, или Дни отчаяния
1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году.Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском.Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот.Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать.Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком.Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать.Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну.Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил.Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху.Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире.И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.

Ян Валетов , Ян Михайлович Валетов

Приключения / Исторические приключения