Том 2. Проза

ДЗТ. Ну, ты же сам сказал, что хочешь со всеми поделиться своей радостью. Извини, я понял твои слова слишком буквально. Понимаешь, когда все это случилось, я несколько растерялся. В конце концов, ты же хотел меня убить. Семь долгих лет мы делили с тобой на двоих одну трубку.

ДМИ. По-моему, это были носки.

ДЗТ. Неважно. Короче, я растерялся и расстроился. Как-то неожиданно все это вышло: Джо умер, тебя арестовали. У меня душа была не на месте. Я забился в какой-то винный погреб и начал пить. Нажрался в дым, в хлам, в щепки — почти ничего не помню. Просыпаюсь, а кругом никого нет, одни кирпичи валяются. С трудом выбрался на улицу — а тут на тебе! Что это было, конец света?

ДО. Это был ураган, Джек.

ДЗТ. Чуял я, что этим все дело и кончится. Эта затея с Махагонией мне с самого начала не нравилась. Слишком много рекламы. (Заметив трупы.) А это что?

ДО. Бегби и Хиггинс. И еще один джентльмен. Они все погибли.

ДЗТ. Не хочу говорить плохого о мертвых, но мне эти парни с самого начала не нравились. Ладно, главное, что мы живы. Кстати, в том самом винном погребе, где я напился, почти ни одна бутылка не разбилась. Друзья, пойдемте туда и отпразднуем наше спасение! Тем более что платить за выпивку, похоже, больше некому.

ДМИ. Почему-то мне не хочется пить с тобой, Джек.

ДО. Джим, нельзя быть таким злопамятным. Все же кончилось хорошо: мы живы, ты больше никому не должен миллион долларов, значит, я снова могу хранить вечную верность тебе.

ДМИ. Я убил Джо.

ДО. Это досадная случайность. Я однажды тоже случайно бросила в стиральную машину мою песцовую горжетку — она погибла, и я проплакала по этому поводу целых десять минут. Но потом я поняла, что горжетке это не поможет, и перестала плакать. Пойдем, выпьем и забудем обо всех неприятностях.

ДМИ. Только без меня. Я наконец-то все понял: Махагония не погибла. Ураган уничтожил дома, погубил много людей, но те, кто выжил, остались такими же, как и прежде. Все, что вам нужно, это наслаждения, которые помогают забыть о смерти. «Пусть мертвые хоронят своих мертвецов», — говорите вы и возвращаетесь к прерванной пьянке. И тысяча ураганов ничему не научат вас. Я ухожу на Аляску. Дженни, ты идешь со мной?

ДО направляется к ДЗТ и становится рядом с ним.

ДО. Нет, Джимми. Я с детства была ужасной мерзлячкой. Аляска, наверное, жутко интересное место, но там нет никакой ночной жизни, если не считать северного сияния.

ДМИ. Что ж, Дженни, поступай, как тебе нравится — моя мечта останется со мной, в моем сердце.

ДО. Надеюсь, ей будет там тепло долгими полярными ночами. Ты будешь писать мне письма, Джим?

ДМИ. А ты этого хочешь?

ДО. Знаешь, женщинам не так уж часто предлагают вечную верность. И даже если наша продлилась всего три дня, мне было бы приятно иногда иметь повод об этом вспомнить.

ДО кладет руку на плечо ДЗТ. ДМИ делает шаг в сторону ДЗТ и ДО. ДЗТ выхватывает из-за пояса револьвер.

ДЗТ. Не надо, Джим. Ты уже пробовал убить меня однажды, это ничем хорошим не кончилось.

ДМИ останавливается.

ДМИ. Что ж, ты прав, Джек Золотой Топор. Я был глуп, я поверил в то, что мечта может стать явью. Я ошибся. Пусть каждый пойдет своей дорогой. (Садится.) Спешите, вас ждет вино и музыка, тысячи ночей и дней, неотличимых друг от друга. Я пытался купить мечту за деньги, но это невозможно. Придется искать другие пути.

ДО. До свиданья, Джимми!

ДМИ. Прощай.

ДО и ДЗТ уходят.

Сцена 8

ДМИ остается один.

ДМИ (глядя на небо). Какое чистое небо! Такое бывает только после бури, когда уходят облака и оседает пыль. Звезды огромные, мохнатые, яркие; они кажутся такими близкими. А вон там, над самым горизонтом — Полярная звезда. Она сияет не так сильно, как многие другие, но почему-то она манит и дразнит меня сильнее всех. Недаром моряки и бродяги с давних пор прокладывают свой путь именно по ней. Казалось бы, это глупо: ну что делать людям на севере, где нет ничего кроме льдов? Нет чтобы выбрать ориентиром какую-нибудь из южных звезд. И все же самые смелые и отчаянные всегда стремились именно на север. Замерзали среди торосов, проваливались в полыньи, достигали полюса, находили там одно лишь белое безмолвие, возвращались домой разочарованные, но по проложенной ими дороге отправлялись другие, словно надеялись отыскать среди холодной пустыни тропинку, уходящую вверх, к небу, дальше всех полюсов, прочь от этой страшной земли.

Семь лет назад в такую же ясную ночь мы отправились в путь — я, Джо и Джек. Мы добрались до Аляски и думали, что достигли цели. Мы были молоды и наивны и дорого заплатили за это. Нужно было идти дальше, дальше, дальше, не останавливаясь ни на миг, не веря лживым снам, которые звали нас вернуться обратно, в большие города, к шумной толпе, искать любовь и счастье там, где их нет и не может быть. Теперь мне придется пройти этот путь в одиночку. Если я не погибну, я отыщу путь к Полярной звезде и позову за собой всех остальных, робких и слабых — даже тех, кто предал и обманул меня.