Том 2. Повести и рассказы

— Колька, уходи отсюда! Не мешай! — пробормотал он. — Двести семьдесят девять белых... Двести восемьдесят... Двести семьдесят девять... Сбился!.. Опять все пропало!

Потом он ощутил, что это не Коля, слишком мягкие ладони.

— Нюта?!

— Ну да! Думаешь, не знаю, как в этот двор пролезть? — Она сняла ладони с его глаз.

— Из-за тебя, Нюта, все пропало, — без огорчения сказал Костя. Он был рад, что она пришла. Нюта со своей матерью жила в квартире через площадку. Она была старше Кости на год, и он с ней дружил. Она ему очень нравилась, но он никогда не говорил ей об этом. Сейчас она стояла перед ним, и он поднялся с ванной колонки, чтобы не сидеть, когда девочка стоит. На Нюте — туфли с веревочными подошвами, черная юбка и красивая кофточка, сшитая из шелка, содранного с японской ширмы. Спереди на кофточке — огромная радужная бабочка с золотыми усиками. На голове голубой бант, под цвет глаз.

— Какая ты аккуратная, Нюта, и нарядная! — сказал Костя. — Ты самая нарядная во всем нашем доме.

— Это мама обо мне заботится. Она говорит, что, когда отец вернется, он не должен увидеть свою дочь какой-то замухрышкой.

«Твой отец никогда не вернется, — подумал Костя. — Все во дворе знают, что он плавал на «Анадыре» и что транспорт был потоплен немецкой подводной лодкой, и никто не спасся. И только ты и Нина Сергеевна еще верите во что-то».

Но вслух он этой правды не сказал. Вслух он сказал другое, это тоже была правда:

— Ты никогда не будешь замухрышкой. Ты красивая.

— Нет, не красивая, — возразила Нюта. — Но привлекательная и вызываю чувство симпатии... У тебя есть ко мне чувство симпатии?

— Есть! Да еще какое!.. А у тебя ко мне есть?

— Немножечко есть... Только жаль, что ты умственно недоразвитый. Тебе скажут какую-нибудь ерунду, а ты и веришь... Ты опять занимался этой тибетской медициной?

— Не медициной, а магией... Мне надо придумать, как заработать миллион в поте лица. — И он рассказал ей, что произошло.

— Это совсем нехорошо, — сказала Нюта, выслушав Костю. — Может быть, если бы ты все деньги взял, это было бы лучше. Это была бы реквизиция. А ты утащил одну бумажку, как воришка. Но помогу тебе заработать миллион.

— Я должен сам заработать, без никого.

— Тогда буду помогать тебе только словами. Ты рад?

— Еще как рад!.. А что ты мне скажешь словами?

— Первым делом должна подумать. Сейчас пойду домой и буду думать для тебя, — сказала она, тщательно избегая слова «я». Не так давно она где-то прочла, что «якают» только зазнайки, буржуи и капиталисты.

— Не уходи, Нюта. У меня есть новые предсказы. — Костя вынул из кармана курточки бумажку и протянул ее Нюте.

Предсказания составлял жилец Который, он промышлял ими на Андреевском рынке. Костя перепечатывал для него предсказания на машинке и самые счастливые дарил Нюте. Она интересовалась будущим. Вот и теперь она впилась глазами в бумажку и с выражением прочла вслух:

«Ты будешь жить долго и счастливо, окруженный любящей тебя семьей, а также наложницами, наперсницами и метрессами. Ты не будешь знать ни долгов, ни болезней. Твой стол будет сгибаться под тяжестью фазанов, ветчины, устриц и ликеров. Счастью твоему будут завидовать люди и боги, исходя из чего срочно подыщи себе место на Смоленском кладбище и жди неотвратимого кинжально-динамитного удара судьбы. Мир праху твоему! Марк Аврелий».

— Правда, хороший предсказ? — спросил Костя. — Специально для тебя пятый экземпляр отпечатал.

— Но это для мужчины, — недовольно протянула Нюта. — И потом, опять кладбище.

— На кладбище не обращай внимания. Дядя Миша говорит, что без этого нельзя, иначе до публики не доходит... На тебе еще один. Это уже для женщин.

Он вынул вторую бумажку и сам прочел ее вслух:

«Ты любишь и любима. Нет равных тебе по красоте, когда в глубоко декольтированном платье вступаешь ты в бальный зал. Тебя ожидает безмятежно-безудержное счастье на фоне аргентинской природы, под сенью араукарий и пальм. Но бойся змеиного яда соперницы, точащей на тебя нож, и, принимая во внимание вышеизложенное, готовься срочно предстать пред ликом Всевышнего. Да будет пухом тебе земля! Аминь! Понт Евксинский».

— Вот это уже гораздо лучше, и никакого кладбища нет! — сказала Нюта. — А кем был этот Понт?

— Не знаю, — признался Костя. — Знаменитых людей на свете очень много. Ты тоже, может быть, станешь знаменитой. Потому что ты самая красивая девочка на Васильевском острове. А может, и во всем Петрограде.

— Опять ты говоришь мне это... Мне надо идти домой.

— Не иди домой, Нюта! Хочешь, я тебе покажу место, где Витька из дома девятнадцать сорвался?

— Ну, покажи... Ах, как рассердится мама, если узнает, что хожу в этот двор!

— Рассердится — если узнает, а если не узнает, то и не рассердится... Вот сюда. Голову не ушиби.