Том 2. Повести и рассказы

Подав мяч, Вика, неожиданно для Марлова, тоже помчался к сетке. Они стояли, разделенные шестью метрами пространства, и ракетки мелькали с непостижимой быстротой в руках. Мяч метался с ракеты на ракету, не касаясь земли, и наконец сорвался с ракеты Марлова вбок, увязнув от силы и быстроты в ячейке сетки.

Публика загудела. Вика имел преимущество. Оставался последний мяч.

Возвращаясь от сетки к линии подачи, Вика услыхал свое имя.

— Молодцом, Левченко! Я держала пари, что вы выиграете, — ласково сказала девушка в белом платьице с зелеными треугольниками. Она сидела в первом ряду трибун. И оттого, что и на этой стороне Вика почувствовал поддержку, он благодарно кивнул девушке.

Он спокойно и размеренно подал сетбол, без особой силы и так же уверенно отбил его. Но в последний миг ракета скользнула по вспотевшей ладони, и Вика, дрогнув, ощутил, что удар слаб.

«В сетку вбил», — подумал он, зажмуриваясь, чтобы не видеть своего нелепого промаха, отдалявшего уже вырванную победу. Но гул и крики заставили его взглянуть.

Судья встал на вышке, складывая листок:

— Игра, партия и соревнование Левченко со счетом: «один — шесть, шесть — два, семь — пять».

Зрители неистовствовали. Девушка с треугольничками, вскочив, подбежала к Вике и схватила его за руку:

— Браво! Вот это шикарно сделано!

— Что такое? — не понял Вика. — Я ведь в сетку посадил.

— Что вы!.. Мяч пошел по ленточке и перекатился к Марлову.

Марлов, закусив губу, подходил к сетке. Вика вспомнил о традиционном обычае рукопожатия и взял протянутую руку противника. Несмотря на жару и пыл игры, кисть Марлова была суха и холодна. Марлов резко повернулся и пошел в раздевалку. Вика подошел к Михаилу Викентьевичу. Старик, подмигнув, сказал:

— Вытянул-таки, щенок.

— Вы подождите меня у трамвая. Я сейчас переоденусь и догоню вас, — ответил Вика, делая вид, что не замечает похвалы отца. Он повернулся и побежал в раздевалку, но по дороге перехватили ребята со строительства и начали качать. Вика взлетал в воздух, прижимая к груди ракету. Наконец его отпустили.

Петька Волков задорно выкрикнул:

— Ура, рабочая команда! Ай да наши!

Человек в сером клетчатом костюме, стоявший спиной к Вике на дорожке к раздевалке, недовольно обронил соседу:

— Ведь это же надувательство. И так во всем. Какой он рабочий? Вузовец, завтра инженер… Липа..

Побледнев и оскалив зубы, Вика шагнул прямо на клетчатого, загораживавшего проход:

— А ну-ка, сдвиньтесь с дороги. Вы не памятник.

Стоявший обернулся и открыл рот, но ничего не сказал. В позе Вики была нескрываемая угроза.

Человек замигал и быстро отступил. Вика прошел мимо него, как мимо пустого места.

Приняв душ и переодевшись, Вика выскочил из раздевалки и побежал к воротам стадиона догонять отца и Куркова. Но на полпути он увидел ту самую девушку в платье с треугольничками, которая была почему-то заинтересована в его победе на соревновании.

Вика, в сущности, очень мало знал ее. Она была постоянной посетительницей стадиона и завзятой теннисисткой. Вика знал только, что все называют ее Лелечкой и что она ласковый, приятный и приветливый человек.

К ней относились немножко иронически за ее экспансивную восторженность, но вместе с тем очень нежно.

Она шла теперь по дорожке уже не в платье, а в сиреневой футболке и белых трусах и несла на плече весла. У нее была легкая походка, тоненькая и гибкая фигурка.

Она ласково и открыто улыбнулась Вике.

— Еще раз поздравляю. Вы отлично играли. И главное, не терялись. Знаете, Марлов рвет и мечет. Он перед игрой хвастал, что расчешет вас как пса.

— Как? Как пса? — Вика расхохотался. — Это что ж такое?

Девушка тоже засмеялась.

— Это ужасно глупая поговорочка наших теннисистов. Это значит побить противника без всякого труда.

— Ну, вышло наоборот. Причесал-то я его, — сказал Вика.

— Очень хорошо… — Девушка перебросила весла на другое плечо и спросила: — Вы торопитесь куда-нибудь?

Вика хотел сказать, что ему нужно догнать отца и друга у трамвайной остановки, но девушка смотрела так приветливо и у нее было такое милое, привлекательное лицо, что Вика неожиданно для себя самого сказал:

— Да нет… Куда же мне теперь торопиться? Дело сделано, можно и погулять.

— В самом деле? Вот отлично. Я хочу покататься на лодке, а одной скучно. Вы ничего не имеете против?

— Есть, товарищ командир, — ответил Вика, — давайте весла и пошли к морю.

Они спустились к лодочной станции и отвязали маленькую гичку от причала.

Вика вложил весла в уключины и хотел отваливать, но спутница остановила его.

— Нет, нет… Садитесь на корму, а я на весла. Во-первых, я очень люблю грести, во-вторых, я не хочу, чтобы вы подумали, что я словчилась пригласить вас, чтобы катать меня, а в-третьих, вы сегодня герой дня, и я вас катаю…

— А в-четвертых, вы милейшее существо, — сказал Вика, отталкивая гичку от пристани, — и это, к сожалению, все, что я о вас знаю. Вас зовут Лелечкой, а все остальное темно, как история мидян. Я даже не знаю вашей фамилии.

— Ну, фамилия — пустяки. Фамилия у меня самая простая — Петрова.

— А имя и отчество?

— Не требуется. Зовите Лелей. А как вас зовут?