Том 2

Прокурора сменила молодая женщина. Она взошла на трибуну осторожно, точно боялась оступиться, зато говорила горячо, волнуясь и глотая слова, и это волнение так охватило все ее стройное молодое тело, что правая нога у нее, в тонком чулке и в красивой туфле, все время мелко-мелко вздрагивала. «Бедняжка, пережинает», — записал Сергей и, вслушиваясь в звонкий голос, сделал еще две записи: «Он был у него как под крылышком, а выдвинулся своим подхалимством», «Там, где нет критики, там место всегда гнилое и воздух с душком».

С трибуны молодая женщина сходила быстро, точно от радости готова была сорваться на бег… Не спеша, важно поднялся на трибуну Андрей Федорович Кривцов — председатель Марьяновского райисполкома, мужчина свежий, с чисто выбритыми, блестящими щеками. Своего соседа Сергей слушал особенно внимательно. Когда Кривцов, надувая мягкие щеки, заговорил об электроэнергии, получаемой из Усть-Невинской ГЭС, Сергей записал: «Ловок, ловок! Тепловой резерв его беспокоит, а сам, вижу я, мало беспокоился об этом «тепловом резерве». Кривцов говорил мало и несвязно.

Еще выступал Чебцов — председатель колхоза, худощавый мужчина с маленькими, хитрыми глазками. Он жаловался на то, что на молочной ферме нет налыгачей. «Отстал, отстал, товарищ, — записал Сергей. — Хорошие животноводы уже лет десять не держат коров на налыгачах». А Чебцов поглядывал назад, на Бойченко, и просил помочь достать налыгачи. В зале шумел смех. Бойченко даже не улыбнулся.

Из всей нескладной речи Чебцова Сергей записал только две фразы: «Ему хорошо опираться на высокий авторитет», «А все ж таки он ходит шатко, как на ходулях».

Еще рядом с двумя фамилиями появились записи: «Если хорошенько присмотреться, то это же не член партии, а элемент с партийным билетом», «Нам надо шире открывать…» — Сергей не дописал, — Николай Николаевич поднялся и сказал:

— Слово имеет товарищ Тутаринов — председатель Рощенского райисполкома.

Желая скрыть волнение, Сергей оправил под поясом гимнастерку и взошел на трибуну. Она оказалась не по его росту, и Сергей, сутулясь и опираясь ладонями о деревянные карнизы, минуту стоял молча и осматривал зал, чувствуя мелкую дрожь в локтях. Он еще не сказал ни слова, а сидящая у столика стенографистка с пышной прической что-то торопливо записывала. Сергей взглянул на ее тонкие пальцы, на острое жало карандаша, потерял нить мыслей и не знал, с чего ему начать свою речь.

— С этой трибуны многие ораторы уже говорили об итогах, о достижениях и о планах на будущее. Позвольте и мне последовать этому примеру и вначале сказать, чего достигли колхозники Рощенского района и чего им еще недостает. — Сергей посмотрел на листок со своими записями и, как бы уловив там нужные слова, продолжал: — После войны Рощенская стала районом сплошной электрификации. Усть-Невинская ГЭС делает свое доброе дело! Даровая кубанская энергия вошла и в быт колхозников, и в производство шести крупнейших казачьих станиц, — факт уже сам по себе весьма красноречивый: механизация животноводческого хозяйства, механических и плотницких мастерских, кузниц, молотильных и зерноочистительных агрегатов. И самое примечательное в этой жизни то, что она не принесла с собой ни покоя, ни душевного спокойствия: напротив, облегчая физический труд сотен и тысяч простых людей, жизнь заставила нас работать с удвоенной силой, заставила смелее решать вопросы и энергичнее поворачиваться. И еще: с пуском Усть-Невинской ГЭС внутри района возникли такие задачи, о которых ранее мы не имели никакого представления, и главная из них состоит в том, чтобы приобщать колхозное крестьянство к новейшей электрической технике. И еще возникла задача, она состоит в том, чтобы техническое перевооружение сельского хозяйства вести не в одном Рощенском районе, а вместе с нашими соседями, на чем я подробно остановлюсь чуть-чуть попозже…

В зале заметное оживление.

— А почему попозже?

— Давай сейчас!

— Какие это соседи? Называй имена!

— Кривцов! Это, кажется, и о тебе речь!

— Можно говорить и сейчас. — Опираясь руками о трибуну и еще больше сутулясь, Сергей посмотрел на свою памятку и, видимо, на этот раз ничего интересного в ней не увидев, свернул листок и смял его в кулаке. — До меня на этой трибуне многие ораторы, и в том числе Андрей Федорович Кривцов, утверждали, что к светлому будущему — к коммунистическому обществу — мы идем широким фронтом. Не спорю, фронт у нас действительно широкий, а вот стройности, боевой подтянутости в этом широком фронте нету: одни рвутся вперед, ищут неизведанные дороги, а другие плетутся сзади, выискивают пути полегче да поудобнее, числятся отстающими и к этому привыкают. Почему-то рядом с передовым колхозом спокойно уживается колхоз отстающий, рядом с передовой машинно-тракторной станцией находится станция отстающая, рядом с передовым районом безнаказанно соседствует район отстающий, хотя бы тот же Марьяновский. Откуда у нас берутся эти отстающие? Да и что это за непрошеные «гости» в нашем доме?

— Это не новость!

— Факты, факты!