Том 18

Рептильная пресса находится в тяжелом положении. В то время как по указке министерства иностранных дел она должна изображать империю ягненком неслыханной кротости, — военное министерство считает нужным в своих интересах дать понять немецкому буржуа, что с него не зря взимаются тяжелые налоги, что намеченные вооружения в самом деле осуществляются, что крепости строятся, что готовятся кадры и разрабатываются планы мобилизации массы «отпускников», что боевая готовность армии повышается с каждым днем. А так как сообщения на этот счет являются достоверными и к тому же исходят от компетентных людей, то у нас есть полная возможность составить суждение о воинственном вое газетных жаб.

Предлогом для всей этой шумихи является новый французский закон о кадрах[469]. Сравним же организацию, созданную этим законом во Франции пока еще только на бумаге, с организацией, действительно существующей в Германии, причем ради краткости ограничимся, главным образом, решающим родом оружия — пехотой.

В целом бросается в глаза, что новый французский закон представляет собой значительно ухудшенное издание прусского.

Французская линейная пехота должна состоять из 144 линейных полков, 4 полков зуавов и 3 четырехбатальонных полков тюркосов, 30 батальонов егерей, 4 иностранных и 5 дисциплинарных батальонов, итого — из 643 батальонов, тогда как в немецких линейных войсках значится всего лишь 468 батальонов. Но это превосходство французских линейных войск — одна лишь видимость.

Во-первых, хотя французский батальон, как и прусский, и состоит из четырех рот, но в каждой роте — вместо пяти офицеров насчитывается лишь четыре, да и из этих четырех один — офицер запаса, категория, которая во Франции пока еще вообще не существует. Во Франции до сих пор на 35—40 солдат приходился один офицер, и при устаревшем и громоздком французском строевом уставе это действительно необходимо, тогда как в Пруссии совершенно достаточно одного офицера на 50 человек. Но уж это соотношение является максимальным, так что комиссия Национального собрания, обсуждавшая этот закон, единогласно пришла к заключению, что численность роты можно установить самое большее в 200 человек. Французская рота, таким образом, численно на 25% слабее прусской, а так как офицера запаса в ней в действительности нет и еще много лет вообще не будет, то и в организационном отношении она значительно уступает прусской. Но так как теперь благодаря ружью, заряжающемуся с казенной части, рота превратилась в тактическую единицу боя, а бой ротными колоннами и стрелковый бой, опорной единицей в котором является рота, требуют численно сильных рот, то Национальное собрание причинило здесь французской армии наибольший ущерб, какой только могло причинить.

Во французском строю насчитывается, таким образом, в боевой готовности:

606 линейных батальонов по 800 человек 484 800 человек

Зуавов, тюркосов, солдат иностранного легиона, дисциплинарных батальонов 46 000 человек

Итого 530 800 человек

Однако из этого числа следует вычесть для Алжира не менее 40000 человек, которые могут быть использованы лишь после того, как появятся новые формирования для их замены. Таким образом, к открытию военных действий остается 490800 пехотинцев. 468 батальонов немецкой пехоты насчитывают каждый по 1050 человек состава военного времени, что составляет в итоге по официальным данным 490480 человек, почти ровно столько же, сколько и во французском строю.

Итак, мы видим, пока что, численное равенство при лучшей и более сильной организации на стороне Германии. Теперь мы подходим к различию.