Том 18

Вот к чему приводит бакунистское «воздержание от политики». В спокойные времена, когда пролетариат наперед знает, что в лучшем случае он проведет в парламент лишь нескольких представителей и что возможность достичь парламентского большинства совершенно исключена для него, — в такое время кое-где удается заставить рабочих поверить, что они совершают великое революционное дело, когда во время выборов отсиживаются дома и вообще нападают не на то государство, в котором они живут и которое их угнетает, а на государство как таковое, на государство вообще, которое нигде не существует и которое, стало быть, не может и защищаться. Это в самом деле великолепный способ разыгрывать из себя революционеров для тех людей, у которых душа легко уходит в пятки; а насколько вожаки испанских альянсистов принадлежат к людям такого сорта, подробно показывает вышеупомянутая брошюра об Альянсе. 

Но как только сами события выдвигают пролетариат на первый план, воздержание становится явной нелепостью, а деятельное вмешательство рабочего класса — неотвратимой необходимостью. Именно так и было в Испании. Отречение Амадея оттеснило от власти радикалов-монархистов[380] и лишило их возможности снова прийти к власти в ближайшем будущем; еще менее приемлемыми были в тот момент альфонсисты[381]; карлисты же, как почти всегда, предпочитали избирательной борьбе гражданскую войну[382]. Все эти партии, по испанскому обычаю, воздержались от выборов; в выборах приняли участие только расколовшиеся на два крыла федералисты-республиканцы и рабочая масса. При огромном обаянии которым в то время еще пользовалось имя Интернационала среди испанских рабочих, присуществовавшей еще в то время, по крайней мере на практике, превосходной организации его секций в Испании, — было несомненно, что в фабричных районах Каталонии, в Валенсии, в городах Андалузии и пр. всякая выдвинутая и поддержанная Интернационалом кандидатура прошла бы блестяще и что в кортесах безусловно образовалось бы меньшинство, достаточно сильное для того, чтобы при каждом голосовании определять исход борьбы между тем и другим крылом республиканцев. Рабочие чувствовали это; они чувствовали, что теперь настало время пустить в ход свою тогда еще могущественную организацию. Но господа вожаки бакунистской школы так долго проповедовали евангелие безусловного воздержания, что не могли сразу переменить курс; и вот они придумали жалкий выход, чтобы Интернационал как организация воздерживался, а его члены, каждый в отдельности, голосовали по своему усмотрению. Следствием этого заявления о политическом банкротстве было то, что рабочие, как всегда в подобных случаях, голосовали за людей, выступавших наиболее радикально, — за интрансижентов, — а тем самым в большей или меньшей степени брали на себя ответственность за дальнейшие шаги своих избранников и оказывались втянутыми в их действия.

II

Альянсистам никак нельзя было проявлять упорство в том смешном положении, в которое они сами себя поставили своей хитроумной избирательной политикой, — иначе наступил бы конец их прежнему господству над Интернационалом в Испании. Им приходилось действовать, хотя бы только для виду. Спасением для них должна была стать всеобщая стачка.

В бакунистской программе всеобщая стачка служит тем рычагом, при помощи которого совершается социальная революция. В одно прекрасное утро все рабочие всех отраслей промышленности какой-либо страны или даже всего мира прекращают работу и этим вынуждают имущие классы, самое большее через месяц, либо принести повинную, либо же напасть на рабочих, и тогда последние получат право защищаться и воспользуются случаем, чтобы опрокинуть все старое общество. Проект этот отнюдь не новый; французские, а за ними бельгийские социалисты со времени 1848 г. вдоволь поездили на этом боевом коне, который, впрочем, по происхождению — английской породы. Во время быстрого и бурного развития чартизма, наступившего вслед за кризисом 1837 г., среди английских рабочих уже в 1839 г. проповедовался «священный месяц», — прекращение работы в национальном масштабе (см. Энгельс. «Положение рабочего класса в Англии», стр. 279[383]), и это встретило такой отклик, что фабричные рабочие Северной Англии в июле 1842 г. попытались осуществить это на деле. — Большое значение придавалось всеобщей стачке и на женевском конгрессе альянсистов 1 сентября 1873 г.[384], но здесь всеми было признано, что для этого необходима организация всего рабочего класса и наполненная касса. А в этом-то и вся загвоздка! С одной стороны, правительства, в особенности когда их ободряют политическим воздержанием, никогда не допустят, чтобы организация и касса рабочих достигли такого уровня; с другой стороны, политические события и притеснения со стороны господствующих классов приведут к освобождению рабочих гораздо раньше, чем пролетариат успеет создать эту идеальную организацию и этот колоссальный резервный фонд. А если бы он обладал ими, ему незачем было бы идти окольным путем всеобщей стачки, чтобы достигнуть цели.