Том 16. Доктор Паскаль

Наследственность — какая это сложная проблема! Какой неисчерпаемый материал для бесконечных размышлений! Сколько неожиданного и чудесного в том, что сходство с родителями не абсолютно, не математически тождественно! Паскаль составил сначала родословное древо своей семьи, построенное чисто логически, поровну распределив влияние отца и матери из поколения в поколение. Но живая действительность почти на каждом шагу опровергала его теорию. Наследственность была не сходством, а только тенденцией к сходству, встречавшей противодействие со стороны внешних обстоятельств и среды. И тут Паскаль пришел к тому, что он назвал гипотезой недоразвития клеток. Жизнь есть только вид движения, а наследственность — это восприятие сообщенного движения, при котором клетки, делясь и размножаясь, сталкиваются, теснятся, располагаются в определенной последовательности, проявляя каждая наследственный импульс; наиболее слабые клетки погибают во время этой борьбы, что ведет к резким изменениям и рождению совершенно новых организмов. Не на этом ли зиждется врожденность, та неослабная изобретательность природы, которая все время преподносила Паскалю неожиданности. Может быть, именно благодаря этим сдвигам и сам Паскаль так отличается от своих родителей? А может быть, здесь сказывается влияние скрытой наследственности, в которую он одно время уверовал? Поскольку корни всякого родословного древа уходят в глубь веков — к первому человеку, не следует сосредоточивать внимание на каком-то одном предке, всегда возможно сходство с другим, еще более далеким и неизвестным прародителем. Между тем Паскаль ставил под сомнение атавизм и, несмотря на пример, обнаруженный в его собственной семье, придерживался мнения, что через два-три поколения сходство неминуемо должно угаснуть вследствие случайностей, вмешательств извне, вследствие тысячи возможных комбинаций. Таким образом, в процессе передачи потомству наследственного импульса — этой силы, этого движения, которым жизнь наделяет материю и которое и есть сама жизнь, — перед нами происходит непрерывное становление, постоянное превращение. И снова у Паскаля возникло множество вопросов. Осуществляется ли с течением веков физический и духовный прогресс? Увеличивается ли мозг по мере того, как растут научные познания? Можно ли надеяться, что со временем мир станет разумнее и счастливее? Затем перед Паскалем вставали частные проблемы, и в их числе та, которая долго волновала его своей загадочностью: какие факторы определяют при зачатии пол будущего ребенка? Смогут ли когда-нибудь ученые научно предсказывать пол или по меньшей мере объяснять его возникновение. Он написал по этому вопросу очень интересную статью, подкрепленную многими фактами, но она свидетельствовала, в сущности, о том, что, несмотря на упорные изыскания, он все еще находится в полном неведении. Без сомнения, проблема наследственности так увлекала Паскаля, потому что эта обширная область оставалась по-прежнему темной и неисследованной, как и все находящиеся в младенческом состоянии науки, где ученый идет на поводу у воображения. А длительное изучение наследственности туберкулеза вернуло Паскалю поколебавшуюся было в нем веру во врача-целителя, благородную, но безумную надежду возродить все человечество.

По существу, доктор Паскаль исповедовал только одну веру — веру в жизнь. Жизнь — единственное проявление божества. Жизнь — вот бог, вот великий двигатель, душа вселенной. И у жизни нет иного орудия, кроме наследственности. Наследственность определяет лицо мира; поэтому если бы удалось ее изучить, овладеть ею, подчинить себе — мир можно было бы создать по своему усмотрению. В душе Паскаля, близко видевшего болезни и смерть, пробуждалось воинствующее сострадание врача. Хорошо, если бы люди больше не болели, не мучились и умирали как можно реже! Его заветной мечтой было оздоровить человечество, ускорить наступление всеобщего счастья, создав будущее общество, прекрасное и благоденствующее… Когда все станут здоровыми, сильными, разумными — возникнет новая, высшая, бесконечно мудрая и счастливая порода людей. Разве в Индии за семь поколений не превращают судру в брамина, возвышая, таким образом, последнего из отверженных до самого совершенного человеческого типа? В своем исследовании о туберкулезе Паскаль пришел к выводу, что он не передается по наследству, но что организм ребенка чахоточных родителей представляет собой благоприятную почву для развития болезни, и поэтому доктор был одержим одной мыслью — обогатить эту истощенную наследственностью почву, чтобы дать ей силы противостоять паразитам, или, вернее, разрушительным ферментам, о существовании которых в организме он догадывался задолго до возникновения теории микробов. Придать организму жизненные силы — вот в чем была задача, а это означало придать ему также и волю, развить клетки мозга, укрепляя все прочие органы.