Том 16

— Я счастлив узнать это, — проговорил мистер Левендер со вздохом облегчения, — ибо правите вы страной или нет, вы, несомненно, являетесь тем источником, где черпают вдохновение почти все мои соотечественники и я сам. Мы припадаем к вам и пьем. И сознание, что ваши воды чисты и не замутнены никакими личными соображениями и властолюбием, бесконечно укрепит нас. Могу ли я в таком случае считать, что вы — стоящая над страстями и происками безличная сила и что ваши бесчисленные ежедневные издания отражают лишь объективную истину и никоим образом не искажают положения вещей предвзятостью или субъективизмом?

— Да вы хотите знать слишком много, — сказало Высокое Лицо, улыбаясь.

— Но как же можно знать слишком много? — спросил мистер Левендер. Если вы на самом деле невидимый властелин, направляющий потоки общественной жизни и поворачивающий их в какую угодно сторону, то необходимо, чтобы мы верили в вас; однако, прежде чем поверить в вас, мы должны узнать о вас все — не так ли?

— Избави боже, сэр, — ответило Высокое Лицо, — это же противно всем основам религии. Вера никогда не опирается на знание.

Мистер Левендер был настолько потрясен этим ответом, что на мгновение умолк; брови его так и ходили вверх и вниз.

— Сэр, — выговорил он наконец, — вы подали мне новую идею. Если вы правы, то не доверять вам и вашим действиям или, вернее, вашим изданиям, есть не что иное, как кощунство.

— Надеюсь, что да, — сказало Высокое Лицо, выпуская длинную струйку сигарного дыма. — Вам это раньше никогда не приходило в голову?

— Нет, — простодушно ответил мистер Левендер, — я еще никогда не сомневался в том, что пишут в газетах.

Лицо усердно закашляло.

— Я всегда отношусь к ним с полным доверием, — продолжал мистер Левендер, — и хочу, чтобы меня считали таким же: «без страха и упрека». Насколько я понимаю, это тот принцип, на котором джентльмен должен строить свою жизнь, всегда доверяя другим и стремясь к тому, чтобы другие доверяли ему. Я, конечно, не говорю о немцах, — поспешно добавил он.

— Естественно, — ответило Высокое Лицо. — Попробуйте-ка найти в наших газетах что-нибудь, что противоречило бы этому принципу. Все, что они печатают, относится к немцам, если не прямо, то косвенно. Немцы — их idee fixe [18], а без idee fixe никакая религия невозможна. Вам понятна моя мысль?

— Конечно! — воскликнул восхищенный мистер Левендер, для которого вдруг все на свете стало понятным и, более того, совпадало с его собственными предположениями, так что все сомнения тут же отпали. — Вы, сэр, то есть Невидимая Сила, есть кристаллизованное воплощение национальных чувств во время войны; служа вам и проводя в жизнь идеи, сформулированные в ваших газетах, мы, общественные деятели, служим всеобщей тенденции, которая, в свою очередь, служит слепому и жгучему инстинкту Правосудия. Это в высшей степени радостно для меня, не желающего лучшей судьбы, чем судьба скромного слуги в общем доме.

Но только он закончил эту тираду, как ему вспомнились слова Джо Петти об общественном мнении, и он добавил: — Но действительно ли вы есть всеобщая тенденция, а не тенденция одних мэров? Вот в чем вопрос.

Высокое Лицо, казалось, с трудом понимало, о чем он говорит.

— Что вы хотите сказать? — спросило оно. Мистер Левендер взъерошил волосы.

— Все дело в том, кого считать носителем общественных чувств и разума, — спросил он. — Мэры это или не мэры?

Высокое Лицо улыбнулось,

— А как вы сами думаете? — спросило оно. — Вы никогда не слыхали, какие речи говорят мэры после ужина? Тут просто сомневаться не в чем. Если только это волнует вас, то можете быть совершенно спокойны.

Мистер Левендер страшно обрадовался добродушной уверенности ответа.

— Благодарю вас, сэр! — воскликнул он. — Я отправлюсь домой и опровергну домыслы этого низкого насмешника и разрушителя веры. Я встретился лицом к лицу с Истиной и теперь полон желания продолжить мою общественную деятельность. Я приношу вам тысячу извинений и покидаю вас, — добавил он, потому что поезд как раз остановился в Саут Кройдоне. — Блинк! — И он вышел из купе в сопровождении Блинк.

Высокое Лицо, которое на самом деле было личным секретарем личного секретаря того Лица, которое мистер Левендер считал обладателем Истины, следило за ним из окна.

— Вот это был номер, черт побери, — выпуская струю дыма, пробормотало оно, когда его собеседник скрылся из виду.

XIX …ПОДВЕРГАЕТСЯ ОПАСНОСТЯМ УЛИЦЫ