Том 15

Билдер вздрагивает. Голова мальчишки исчезает. Билдер, подняв левую руку, машет ею перед лицом, как бы отгоняя комара, и просыпается. Вспоминает все, что было, и некоторое время сидит, мрачно уставившись перед собой. Дверь из передней открывается, входит Топпинг, с длинным конвертом в руке.

Топпинг (подходя к Билдеру). Из «Кометы», сэр. Оттиск вашего интервью, сэр. Посыльный сказал: будьте любезны просмотреть; он должен сразу же отнести его обратно.

Билдер (берет конверт). Хорошо. Я позвоню.

Топпинг. Можно закрыть окно, сэр?

Билдер. Нет еще.

Топпинг выходит.

(Зажигает настольную лампу, вскрывает конверт и начинает читать гранки. На лице его постепенно появляется выражение замешательства и растерянности.) Разве я это говорил? Мерзость! Мерзость! (Бросает гранки, сидит некоторое время, качая головой и нервно постукивая рукой по столу, затем берет телефонную трубку.) Город, два сорок пять. «Комета»? Это Джон Билдер. Дайте мне главного редактора. (Пауза.) Господин редактор? Говорит Джон Билдер. Относительно интервью. Я получил оттиск. Это никуда не годится. Вычеркните все целиком, пожалуйста. Я не желаю давать никаких заявлений. (Пауза.) Да, я знаю, что сказал все это, ничего не поделаешь. (Пауза.) Нет, я передумал. Вычеркните, пожалуйста. (Пауза.) Нет, я ничего не скажу. (Пауза.) А вы можете, черт подери, говорить все, что вам угодно! (Пауза.) Да, да, именно так. Если вы припишете мне хоть одно слово, я подам на вас в суд за клевету. Безответственнейшая мерзость! Я разорвал все ваши гранки. До свидания. (Вешает трубку и звонит; затем, взяв гранки, злобно рвет их на мелкие кусочки и засовывает в конверт.)

Входит Топпинг.

Отдайте посыльному, живо, и пусть убирается…

Топпинг (с некоторым удивлением, чувствуя в руке содержимое конверта). Слушаю, сэр. (Направляется к двери, но оборачивается.) Пришел мэр, сэр. Не знаю, угодно ли вам будет…

Билдер встает; прошелся по комнате.

Билдер. Я сам не знаю. Впрочем, просите.

Топпинг выходит. Билдер стоит у камина, слегка нагнув голову.

Топпинг (входит). Господин мэр, сэр. (Уходит направо.)

Входит мэр, он в пальто и даже с цилиндром. Прежде чем заговорить, он доходит до середины комнаты.

Мэр (смущенно). Ну, Билдер?

Билдер. Ну?

Мэр. Не надо! Это мое предупреждение было чистой дипломатией. Мне нужно было поддержать репутацию суда, вы же понимаете.

Билдер. А как насчет моей репутации?

Мэр. Вы… вы очень затруднили мне дело. Черт бы все это побрал! Поставьте себя на мое место.

Билдер (угрюмо). Я лучше поставил бы вас на мое вчера вечером.

Мэр. Да, да, я знаю. Но суд должен оберегать свою репутацию, он не должен ронять себя в глазах общественности. Я и так чуть не нарушил закон. А вот если бы перед нами был простой человек, с таким же обвинением — с обвинением, что он ударил женщину?

Билдер. Я ударил не женщину, я ударил свою дочь.

Мэр. Да, но ведь она же не ребенок! И, если уж на то пошло, вы оказали сопротивление полиции. Ну что там! Вы ведь первый поддержали бы британское правосудие. Пожмем же друг другу руки.

Билдер. Вы за этим пришли?

Мэр (растерянно). Д-да. Я чрезвычайно огорчен этим…

Билдер. Бросьте! Вы пришли просить меня выйти в отставку.

Мэр. Все это, право, очень глупо получилось, Билдер. Мы все чувствуем…

Билдер. Не тратьте ваших зарядов впустую, мэр. Я уже все обдумал, после того как написал вам ту записку. Примите мою отставку.

Мэр (смущен, но облегченно вздыхает). Ну вот, так-то лучше! Приходится мужественно встречать эту неприятность, в которую вы попали.

Билдер (с оттенком мрачного юмора). Да, да, я знаю, что это не так уж трудно — мужественно встречать чужие неприятности.

Мэр. Ну, и в конце концов так ли уж они велики?

Билдер. Всего только великолепное одиночество. Ни жены, ни дочерей, ни звания члена муниципального совета, ни звания судьи, ни будущего… (Со смешком.) Ни даже француженки-горничной. А почему? Потому что я пытался как-то утвердить свою власть в семье, на ее же пользу! Вот и все неприятности, которые вам приходится мужественно переносить, мэр.

Мэр. Ай-ай-ай! Сколько горечи, Билдер. Конечно, вся эта огласка очень неприятна. Но все забудется, и вы снова станете тем, чем были. В вас за всей вашей вспыльчивостью кроется превосходный практический здравый смысл. (Пауза.) Ну, не падайте духом! (Пауза.) Что ж, пожалуй, я прощусь с вами.

Билдер. Завтра вы получите письменную просьбу об отставке.

Мэр (искренне). Ну, будет! Давайте пожмем друг другу руки!