Том 13

Там, где Рикардо внезапно сворачивает с прямого пути своего изложения и переходит к противоположному взгляду, он тотчас же обращается к международному обращению благородных металлов и таким образом запутывает проблему привнесением в нее чуждых точек зрения. Следуя за внутренним ходом его мыслей, мы сперва отбросим в сторону все искусственные, случайные обстоятельства и поэтому перенесем золотые и серебряные рудники внутрь тех стран, где благородные металлы обращаются как деньги. Единственное положение, вытекающее из предыдущего изложения Рикардо, заключается в том, что при данной стоимости золота количество обращающихся денег определяется товарными ценами. Следовательно, масса обращающегося в стране в данный момент золота определяется просто меновой стоимостью обращающихся товаров. Предположим теперь, что сумма этих меновых стоимостей уменьшается, либо потому, что производится меньше товаров по прежним меновым стоимостям, либо потому, что вследствие увеличения производительной силы труда та же самая товарная масса заключает меньшую меновую стоимость. Или предположим, наоборот, что сумма меновых стоимостей увеличивается, потому что увеличивается масса товаров при неизменяющихся издержках производства или потому, что возросла стоимость той же самой или даже меньшей товарной массы вследствие уменьшения производительной силы труда. Что же станет в обоих случаях с данным количеством обращающегося металла? Если золото есть деньги только потому, что оно находится в обороте как средство обращения, если оно вынуждено оставаться всегда в обращении, как выпущенные государством бумажные деньги с принудительным курсом (а их и имеет в виду Рикардо), то количество обращающихся денег в первом случае будет чрезмерным по отношению к меновой стоимости металла; во втором случае оно было бы ниже ее нормального уровня. Поэтому, хотя золото обладает собственной стоимостью, оно в первом случае станет знаком металла с более низкой меновой стоимостью, чем его собственная, а во втором случае — знаком металла с более высокой стоимостью. В нервом случае золото как знак стоимости будет стоять ниже, во втором случае — выше своей действительной стоимости (опять-таки вывод, вытекающий из обращения бумажных денег с принудительным курсом). В первом случае было бы то же самое, как если бы товары оценивались в металле более низкой стоимости, чем золото, во втором случае — в металле более высокой стоимости. Поэтому в первом случае товарные цены поднялись бы, во втором случае упали бы. В обоих случаях движение товарных цен, их повышение или падение, было бы следствием относительного расширения или сокращения массы обращающегося золота выше или ниже уровня, соответствующего его собственной стоимости, т. е. выше или ниже нормального количества, определяемого отношением между его собственной стоимостью и стоимостью товаров, которые должны находиться в обращении.

Тот же самый процесс имел бы место, если бы сумма цен обращающихся товаров оставалась неизменной, но масса обращающегося золота упала бы ниже или поднялась выше надлежащего уровня: первое — если бы стершиеся в обращении золотые монеты но возмещались соответствующей новой продукцией рудников, второе — если бы новый приток золота из рудников превысил потребности обращения. В обоих случаях предполагается, что издержки производства золота или его стоимость остаются неизменными.