Том 13

Что касается итальянской конфедерации, составляющей часть нового устройства, то необходимо заметить следующее: или эта конфедерация будет политической реальностью, в известной степени обладающей силой и влиянием, или же она окажется только обманом. В последнем случае объединение, свобода и развитие Италии ничего от этого не выиграют. Если же она окажется реальностью, то чего хорошего от нес можно ожидать, принимая во внимание элементы, из которых она состоит? Ведь Австрия (входящая в нее в силу владения Венецианской областью или королевством), папа и король неаполитанский, объединенные интересами деспотизма, легко одержат верх над Сардинией, даже если другие более мелкие государства будут на ее стороне. Австрия сможет даже воспользоваться этим новым положением вещей для того, чтобы обеспечить себе контроль над другими итальянскими государствами, столь же нежелательный, чтобы не сказать больше, как и тот, на который она раньше претендовала в силу специальных договоров с ними.

Написано К. Марксом около 12 июля 1859 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 5697, 27 июля 1859 г. в качестве передовой

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

К. МАРКС МИР

Сведения, полученные с «Европой», заставляют предполагать, что итальянская конфедерация, возвещенная Наполеоном III как одна из основ его мира с Францем-Иосифом, есть нечто весьма неопределенное и неустойчивое. Это пока только идея, на которую согласилась Австрия, но она должна еще быть представлена на рассмотрение итальянских правительств. Нет оснований считать, что даже Сардиния, с королем которой, кстати сказать, видимо, не советовались при заключении мира, согласилась принять эту идею, хотя король, конечно, должен делать, что ему говорят. Между тем ходит слух, что папа, предполагаемый почетный глава конфедерации, написал Луи-Наполеону, что он будет искать защиты у католических держав, — средство, довольно сомнительное как раз сейчас, когда он хочет найти защиту именно от Франции. Что касается недавно изгнанных монархов Тосканы, Модены и Пармы, то они, очевидно, должны получить обратно свои троны, а при таких обстоятельствах они,

без сомнения, будут готовы присоединиться к любой конфедерации, какую только им ни навяжут. Однако абсолютно ничего не известно о позиции неаполитанского короля {Франциска II. Ред.}, ныне единственного независимого государя Италии; не исключена возможность, что он откажется наотрез. Следовательно, еще нет уверенности в том, что вообще будет какая-либо конфедерация, а если ей и удастся сформироваться, то совершенно неизвестно, какова будет ее природа.

Важным фактом, выяснившимся только теперь, является то, что Австрия сохраняет все четыре большие крепости, причем Минчо становится западной границей ее владений. Таким образом, она все еще удерживает ключи от Северной Италии в своих руках и может воспользоваться любым благоприятным стечением обстоятельств, чтобы вернуть себе то, что ей теперь приходится отдавать. Уже один этот факт показывает, насколько неосновательно утверждение Наполеона о том, будто он действительно осуществил свое намерение вытеснить Австрию из Италии. На самом же деле можно без преувеличения сказать, что если он победил Австрию на войне, то она явно победила его при заключении мира. Она отказалась только от того, что было отвоевано у нес, и ни от чего больше. Франция ценою нескольких сот миллионов долларов и жизни почти пятидесяти тысяч своих сынов приобрела контроль над Сардинией, громкую славу для своих солдат и репутацию очень счастливого, но не очень преуспевающего полководца для своего императора. Для последнего это много, но для Франции, которая вынесла на своих плечах все эти расходы и понесла все эти потери, этого мало, и не удивительно, что в Париже царит недовольство.