Том 12. Ключи от Волги

Заходим в его домишко… Когда-нибудь Александр и его жена Наталья (она топограф) заведут себе фабричную мебель в квартире, полной всяких удобств. Но, поручиться можно, нынешнее свое жилище будут они вспоминать с благодарностью. Бревенчатые стены; кровать, сработанная без претензий на большое изящество, но надежно; стол; табуретки; сосновый шкаф; скамейки; полка — все еще пахнет тайгою, все сработано в радости: «жизнь начинаем».

На столе лежит много ходившая по рукам книга с надписью на обертке «Домоводство», на стене приколот букетик засохших здешних цветов.

— Издалека перебрались?

— Из Оренбурга.

Съездив на родину в отпуск, Александр привез с собой друга с женой. Теперь живут по соседству.

— Чем же понравилась жизнь на заимке?

— А все тут по мне. Дело хорошее и горячее. И время есть куда деть — на охоту хожу, рыбалка. Вольность тут чувствуешь…

На прощанье молодой плотник показал мне место, где будет стоять плотина.

— Как раз вот там, за краем поселка…

Пока мы в бинокль искали на правом, подернутом дымкой берегу Ангары точку, куда упрется плотина, подъехал шофер.

— Все уже в вертолете. Надо спешить.

Через десять минут мы вылетели и, сделав два круга, уже сверху с большим любопытством разглядывали заимку. Вон дом старика Куликова с коровою во дворе. Вон полинявший барак геологов. И, кажется, Буров сам стоит на пороге…

Дом и банька Александра Слащинина… Задорная надпись на свежей доске: «Даешь Богучанскую ГЭС!» И пока еще спящая Ангара…

Все это важно запомнить, потому что быстро-быстро все тут будет меняться.

 _{Фото В. Пескова и из архива автора. Усть-Илимск, Кодинская заимка.}

 _{22–25 апреля 1978 г.}

Птичьи постройки

(Окно в природу)

В предзимье, когда опадает листва, когда кустарник и лес делаются прозрачными, мы во множестве видим эти постройки. Сейчас же все скрыто, спрятано в зелени, и только писк детворы выдает иногда птичий домик.

Человек на ночь спешит под крышу. Птица выспаться может и на сучке. Но чтобы вывести, вскормить потомство, большинство птиц строят жилища, и эти постройки — одно из чудес природы. Многообразие их описанью не поддается. Есть гнезда-малютки величиною чуть более коробка спичек, и есть гиганты (у орлов, например) весом до полутонны.

Строятся гнезда на скалах под облаками, на высоких деревьях, но много их и внизу, у земли, и даже в самой земле, в обрывистых берегах (так селятся золотистые щурки, сизоворонки, зимородки, ласточки-береговушки), а красавица птица чемга, непонятно за что прозванная поганкой, строит гнездо плавучее.

У каждого вида пернатых излюбленные места гнездовий. Иволга подвесит свой гамачок высоко на березе, клест построит гнездо под плотным пологом из хвои, черный аист выберет место в глухом, малодоступном для человека лесу, а белый его собрат, напротив, безопасность чувствует лишь возле наших жилищ.

Птицы, живущие рядом с людьми, легко приспосабливаются к изменению обстановки.

Вороны, например, строят иногда гнезда на стрелах подъемных кранов, на опорах высоковольтных линий, а недавно в Ростовской области я обнаружил гнезда скворцов в металлических трубах, ограждающих полевой стан, и можно было только гадать, как выдерживают птенцы нагреванье металла солнцем и как они выбираются из трубы, когда возмужают. Нередкое дело — гнездо синицы в почтовом ящике.

Известен случай, когда трясогузка облюбовала для гнезда трактор и кормила птенцов, летая вслед за машиной.

Строительный материал для гнезд разнообразен: ветки, травинки, лыко, осока, древесный пух, а на внутреннюю отделку — волоски, шерстка и перья. Для опытного натуралиста иное гнездо — хороший справочный пункт: по шерсти, перьям и волоскам он сразу может определить, кто обитает в окрестностях. Дрозд рябинник, искусно сооружая гнездо, однако, обходится в нем без подстилки.

Внутренность его дома в полном смысле оштукатурена землей с подмесом древесной трухи и очень напоминает аккуратную черепушку.

Ласточка лепит гнездо из грязи, а в азиатских тропиках родственницы ее сооружают гнездо из слюны. (Гурманы такие гнезда употребляют в пищу, и блюдо «ласточкино гнездо» отнюдь не выдумка.) Для пингвина адели строительный материал — камешки. Самец прилежно носит их в клюве, а подруга его, сделав подобие круглой ограды, кладет в середине ее два яйца.

Птицы — наши соседи, пускают в дело все, что находят рядом. Стриж, лишенный возможности собирать строительный материал на земле, ловит ветром поднятые перья, нитки, соломинки, пух. Скрепляя находки быстро твердеющей липкой слюной, этот летун обходится легким гнездом-матрасом. Всеобщий любимец аист для подстилки птенцам носит различный хлам. (В одном гнезде я обнаружил обрывок чулка, кусок киноленты, страницу учебника алгебры, алюминиевую фольгу, детскую варежку, кусок шпагата, множество разноцветных тряпок и даже полинявшую двадцатирублевку, ходившую при Керенском.) Таким барахольщиком аист всегда и был. А вот новаторство.