Том 11

Лондон, 13 июля. Людям, не посвященным в тайны юриспруденции, трудно понять, каким образом в самых простых судебных процессах неожиданно встают правовые вопросы, которые возникают не из существа данного судебного дела, а из предписаний и формул судопроизводства. Умение оперировать этими правовыми формулами делает человека адвокатом, как умение отправлять церковные обряды делает человека брамином. Как в процессе развития религии, так и в процессе развития права форма превращается в содержание. Но ту роль, которую в судах играет судопроизводство, в законодательных органах играют порядок дня и регламент. История аграрного законодательства показывает, что старые римские олигархи, творцы крючкотворства в судебном процессе, первые применили крючкотворство в законодательной процедуре. Но и в том и в другом отношении Англия их превзошла. Технические трудности при постановке того или иного предложении в порядок дня, различные метаморфозы, которые приходится претерпевать биллю, чтобы стать законом; правила, позволяющие противнику предложения не впускать его в парламент, а противнику билля не выпускать его из парламента, — все это образует неисчерпаемый арсенал парламентского крючкотворства, кляуз и тактических приемов. Все же до Пальмерстона ни один английский министр не сумел придать палате общин в такой полной мере вид, тон и характер Court of Chancery[202]. Где бессильна дипломатия, он прибегает к крючкотворству. В его руках дебаты по поводу неприятного для него предложения превращаются каждый раз в предварительные дебаты относительно того, на какой день следует назначить настоящие дебаты, когда обсудить данное предложение. Так было с предложением Милнера Гибсона, так было с предложением Лейарда, то же происходит теперь с предложением Булвера. При перегруженном порядке дня в конце сессии Булвер мог выбрать для внесения своего предложения лишь такой день, когда палата заседает в качестве Committee of Supply[203], то есть когда министерство предъявляет палате общин требования о денежных ассигнованиях. Обычно для этой цели предназначается пятница. Впрочем, естественно, от министерства зависит, когда потребовать денег от палаты общин и, следовательно, оно решает, когда палата должна заседать в качестве Committee of Supply. Пальмерстон сразу заявил Булверу, что он эту пятницу не займет под Supply — таково техническое выражение, — а посвятит ее обсуждению билля о торговых компаниях с ограниченной ответственностью. Пусть Булвер сам подыскивает «свой день». Ввиду этого Дизраэли в прошлый вторник официально заявил, что в ближайший четверг (вчера) он обратится к палате с требованием об устранении этого крючкотворства. Пальмерстон его опередил. Во время вчерашнего заседания он поднялся и под общий смех палаты заявил, что он, разумеется, не ставил себе целью отложить дебаты по поводу предложения Булвера о вотуме недоверия и путем технических препятствий помешать достопочтенной палате вынести свой приговор. Но дополнительные документы относительно Венской конференции, несмотря на все усилия, нельзя представить на рассмотрение членов палаты раньше завтрашнего дня, а как могли члены палаты вынести приговор, не познакомившись с относящимися к делу документами? Он готов предоставить понедельник для обсуждения предложения Булвера. Дизраэли подчеркнул, что «дополнительные документы» совершенно не связаны с предложением Булвера. Билль о торговых компаниях с ограниченной ответственностью в своем роде очень важный билль. Но нация желает прежде всего знать следующее:

«Несет ли кабинет в целом ответственность за свои действия, или и здесь действует принцип ограниченной ответственности? Она желает прежде всего знать условия, на которых компаньоны фирмы с Даунинг-стрит вели свои дела?»

Булвер заявил, что он согласен перенести дебаты на понедельник. Рассел, в свою очередь, тщетно пытался использовать этот инцидент, чтобы ослабить и извратить смысл сделанного им в прошлую пятницу заявления. Однако, как убедительно доказывает сегодняшний номер «Times», это второе исправленное издание последовало слишком поздно. Газета уже в течение

многих дней пускает в ход все свое искусство, чтобы спасти кабинет Пальмерстона за счет Рассела, и в этом ее стойко поддерживает бесхитростная «Morning Advertiser», доверие которой к Пальмерстону полностью восстанавливается всякий раз, когда парламент угрожает лишить его своего доверия. Между тем Пальмерстон выиграл несколько дней для нового маневра. Как ловко он использует каждый такой день, показывает ирландский row [Скандал. Ред.], разыгравшийся вчера в палате общин.