Том 10. Река и жизнь

Половину рассказа второй пилот перелета посвящает встрече с Америкой. Она была триумфальной. Пушечные салюты, цветы, почетный строй войск, стихийные митинги, толпы на улицах. Встречи с летчиками, путешественниками и учеными, с газетчиками и радиокомментаторами, сенаторами, министрами, президентом Рузвельтом в Белом доме… Сан-Франциско, Чикаго, Нью-Йорк, Вашингтон приветствовали героев. Но, конечно, в памяти летчиков в первую очередь сохранились маленький город Ванкувер и отделенный от него рекою Портленд. Тут их обняли, приютили и обласкали после изнурительно трудной дороги.

В свою очередь, два этих города считают русских летчиков частью своей истории. Тут помнят подробности перелета, лица и имена летчиков, гордятся, что именно в штатах Вашингтон и Орегон Америка гостеприимно открыла двери героям.

В Ванкувере нам сразу же показали аэродром.

Когда-то он был травяным. В момент посадки земля разбухла, но Чкалов, как вспоминает второй пилот, этому даже обрадовался: «Торможение будет хорошим». Сейчас взлетные полосы бетонированы. Между ними осенний ветер пригибает жестковатую желтую траву. День солнечный. Вблизи ангаров ребята и девушки в ожидании полетов режутся в волейбол. Один за другим взлетают и идут на посадку легкие самолеты — аэродром превращен в спортивную базу молодых летчиков.

Окликаем идущего к самолету пилота лет восемнадцати. Знает ли он что-нибудь о Чкалове?

— О, йес! Чекалоф! Они летели вот так…

Я сейчас покажу, как шел самолет. Виден берег реки Колумбия. Виден мост, который в тумане три летчика на мгновение приняли за небоскреб… Городок за тридцать семь лет, конечно, разросся. Раньше тут были только казармы и дома офицеров. Сейчас много зеленых жилых кварталов. Ванкувер называют спальней Портленда. «Там работаем, сюда возвращаемся на ночлег». «Спальня», однако, едва ли не самый старый город на северо-западном побережье. Через год он будет праздновать 150-летие. В местном музее мы увидели ржавые ядра, мятые фляги, жернова, кузнечную наковальню, медные чайники, пушки, монеты, медвежьи капканы, бобровые шкуры и, как важная веха в истории города, — уголок со снимками знакомого самолета.

Рядом с музеем проходит Вечнозеленая улица. Против огромных елей, запомнившихся нашим летчикам, находится дом, в котором они отдыхали и который стал их временной резиденцией.

На телестудии в Портленде нам показали готовую к передаче запись, и мы опять увидели знакомый силуэт самолета и лица летчиков.

Потом мы встречались с теми, кто помнит, как все тут было в двадцатых числах июня 1937 года.

Сопоставим записи этих бесед с рассказом Георгия Филипповича Байдукова. Это позволяет нам посмотреть на события с двух разных сторон. Что увидели летчики, совершая посадку в маленьком незнакомом Ванкувере? И что помнят люди, встречавшие самолет?

Байдуков: «Мы не отрываемся от иллюминаторов. Где лучше сесть: в Сиэтле, Портленде, Юджине или Сан-Франциско? Беляков запиской уведомляет, что по его вычислениям бензин подходит к концу… Чкалов принимает решение снижаться в Портленде…

На высоте 50 метров подходим к аэропорту. Делаем над ними круг. Тысячи людей, машущих руками и шляпами! Неужели здесь о нас что-то знают?

— Не надо сюда садиться! Распотрошат самолет на сувениры, как у Линдберга! Пойдем на другой берег, — кричит Чкалов, держа перед моим лицом карту. — В Ванкувере есть военный аэродром!.

А вот что было в ту минуту в Портленде.

Роберт Нил (публикация в журнале «Портленд», сентябрь 1973 года): «Америка была уже взбудоражена… Из Нью-Йорка через весь континент президент известной кинокомпании, позвонив жене оператора Сила, умолял разыскать мужа и передать: «Во что бы то ни стало снимай приземление русских!» Джесси Силл был в это время в штате Айдахо, но каким-то чудом успел и был наготове в огромной толпе ожидавших.

Какое-то чутье подсказало Силу: русские тут не сядут, и он поделился с репортером Ральфом Винсентом: «Надо тихонечко улизнуть и мчаться в Ванкувер». На половине пути два удачливых человека увидели, что самолет с огромными крыльями развернулся, и стало ясно: сядет в Ванкувере.

Летное поле было огорожено сеткой. Ходил часовой. Журналисты, захлебываясь, стали объяснять ему: «Мы хотим встретить русских. Тут делается история. Звоните командующему!»

Часовой занялся телефоном, а репортеры тем временем штурмовали ворота. И вовремя: они стали первыми американцами, приветствовавшими русских».

Ральф Винсент: «Трехлопастный винт замер. В утреннем теплом тумане притихший самолет казался усталым. Открылась кабина. Три заросших щетиной летчика в меховых куртках вылезли на крыло. От имени Соединенных Штатов я приветствовал их и предложил закурить… Ну и, конечно, началась съемка… В самый разгар работы, разбрызгивая лужи, к самолету подкатила штабная машина.

Из нее вышел начальник гарнизона бригадный генерал Джордж Маршалл. Его длинная армейская шинель не могла скрыть пижамы — события застали генерала в постели».

Валерий Чкалов. Марка 1954 года.