— А почему бы вам этого хотелось, милорд? — спросил Мортон, в этот момент вошедший в комнату. — Совет сделал наилучший выбор: у нас было слишком много доказательств упрямства этой особы, а когда дерево не удается срубить остро наточенным стальным топором, его надо расколоть грубым железным клином. А вот это и есть ее будущий паж? Лордрегент, без сомнения, дал тебе указания, молодой человек, как ты должен вести себя в соответствующих обстоятельствах. Я со своей стороны добавлю лишь несколько слов. Ты отправляешься в замок, владелец которого носит имя Дуглас; там предательство никогда не свивало себе гнезда, и первая минута подозрения в отношении тебя будет последней в твоей жизни. Мой родственник, Уильям Дуглас, не любит шутить, и если у него будет основание считать, что ты лукавишь, тебя без проволочки вздернут на крепостном валу. А что, долгополый тоже будет находиться при этой особе?
— Иногда, Дуглас, — ответил регент. — Было бы жестоко отказать ей в духовном утешении, которое она считает столь важным для своего спасения.
— Опять это ваше мягкосердечие, милорд! Как! Допустить к ней вероломного попа, чтобы ее жалобы передавались не только нашим недругам в Шотландии, но и Гизам, и в Рим, и в Испанию, и еще бог знает куда?
— Не опасайся этого, — сказал регент, — мы примем все меры для предотвращения предательства.
— Позаботьтесь об этом, — сказал Мортон, — ведь вы знаете мое мнение относительно девицы, которая, с вашего согласия, будет приставлена к ней в качестве камеристки: эта девица принадлежит к фамилии, с давних пор приверженной к ней, как ни одна другая, и враждебной нам. Не прояви мы осторожность, ей подыскали бы и пажа, столь же пригодного для ее целей, как и эта молодая камеристка. До меня дошел слух, что одна полубезумная старуха-паломница, слывущая у них чуть ли не святой, была уполномочена найти подходящего кандидата.
— Ну, по крайней мере с этой стороны опасность нам больше не угрожает. Напротив, здесь мы теперь в выгодном положении, ибо отправляем к ней юношу, посланного нам Глендинингом; что же касается камеристки, то ты не должен выражать недовольство по поводу какой-то девушки, которая теперь заменит ей всех четырех благородных Марий с их пышной свитой.
— Меня не так уж беспокоит эта камеристка, — сказал Мортон. — Но я не могу примириться с долгополым. Я полагаю, попы всех убеждений похожи один на другого. Возьмите хотя бы Джона Нокса: он выступал в роли такого доблестного ниспровергателя, а теперь ему этого мало, он желает быть и учредителем тоже — основывать повсюду школы и университеты за счет епископских доходов, монастырских земель и прочего добра римской церкви; другими словами, все, что шотландское дворянство завоевало мечом и самострелом, он хочет отдать тем, кто будет тянуть старую погудку на новый лад.
— Джон Нокс — божий человек, — сказал регент, — и рожденный его воображением замысел полон благочестия.
Регент произнес эти слова со сдержанной улыбкой, так что невозможно было понять, означают ли они одобрение плана, предложенного шотландским реформатором, или насмешку над ним. Затем, как бы спохватившись, что Роланд Грейм слишком долго присутствует при его разговоре с Мортоном, он обернулся к пажу и сказал ему, чтобы тот немедленно садился в седло, так как лорд Линдсей уже отъезжает. Роланд откланялся и покинул залу.
Выйдя в сопровождении Майкла, он увидел, что его лошадь, уже оседланная и подготовленная для дальнего пути, стоит у дворцовых ворот. Здесь толпилось десятка два ратников, предводитель которых имел весьма угрюмый вид и пребывал в сильном нетерпении.
— Так это и есть тот нахальный паж, которого мы столько прождали? — спросил он Майкла. — Пока мы тут мешкаем, лорд Рутвен, может быть, уже добрался до замка.
Майкл утвердительно кивнул головой и пояснил, что юношу задержал регент, напутствуя его некоторыми наставлениями. Предводитель ратников издал какой-то неопределенный горловой звук, который выражал угрюмое удовлетворение сказанным, и, подозвав одного из своих личных слуг, произнес:
— Эдуард, возьми этого молодчика под свое наблюдение, и пусть он ни с кем, кроме тебя, не разговаривает.
Затем он обратился к пожилому, почтенного вида дворянину, чье более высокое звание по сравнению со всеми остальными — ратниками и слугами — сразу угадывалось по его внешности, и, назвав его сэром Робертом, сказал ему, что отряд должен выступать немедленно.
Во время этих переговоров и затем, пока всадники ехали шагом по улице предместья, Роланд успел хорошо разглядеть внешний облик возглавлявшего их барона, которого звали лорд Линдсей Байрс.
Годы наложили свой отпечаток на этого вельможу, но не согнули его. По его отличной выправке и крепкому телосложению было видно, что он еще вполне пригоден для изнурительных бранных трудов. Его густые с проседью брови низко нависали над пылавшими мрачным огнем глазами, взгляд которых казался еще мрачнее оттого, что они были необычайно глубоко посажены под лобными выступами.
Хаос в Ваантане нарастает, охватывая все новые и новые миры...
Александр Бирюк , Александр Сакибов , Белла Мэттьюз , Ларри Нивен , Михаил Сергеевич Ахманов , Родион Кораблев
Фантастика / Исторические приключения / Боевая фантастика / ЛитРПГ / Попаданцы / Социально-психологическая фантастика / Детективы / РПГ