Том 10

– Допустим, сэр Юстас, что Рейберн случайно подслушал ваш разговор с мистером Милреем. Вспомните, он же не представил вам никакого письма от него. Вы поверили Рейберну на слово.

– Значит, вы считаете Рейберна мошенником? – задумчиво спросил я.

Пейджет считал именно так. Не знаю, насколько на его мнение повлиял синяк под глазом, но он здорово ополчился против Рейберна. Исчезновение бедолаги тоже наводит на подозрение. Хотя я полагал, что ничего предпринимать не нужно. Если человек позволил провести себя, то, по крайней мере, не надо трезвонить об этом на всех углах.

Однако Пейджет, который отнюдь не утратил энергию в результате пережитых несчастий, стоял за решительные действия. И, естественно, победил. Он помчался в полицейский участок, отстукал безумное количество телеграмм, привел целый табун английских и голландских офицеров и за мой счет основательно накачал их виски.

Ответ от Милрея пришел в тот же вечер. Он понятия не имел о моем новом секретаре! Во всей этой истории было только одно светлое пятно…

– Ладно, но по крайней мере, – сказал я Пейджету, – вас никто не травил. Это был один из обычных ваших приступов.

Пейджет растерянно заморгал, и я почувствовал себя хоть чуточку отмщенным.

Еще позже

Пейджет в своем репертуаре. Его мозги так и брызжут гениальными идеями. Теперь он настаивает на том, что Рейберн и есть «человек в коричневом костюме». Сдается мне, что он прав. Пейджет всегда прав. Однако ситуация становится неприятной. Чем скорее я уеду в Родезию, тем лучше. Я сказал Пейджету, что он со мной не поедет.

– Вы, мой дорогой, останетесь здесь, – заявил я. – Вас в любую минуту могут попросить опознать Рейберна. И кроме того, я должен заботиться о своей репутации, ведь я как-никак член английского парламента. Я не могу появляться с секретарем, которого разукрасили в вульгарной уличной драке.

Пейджет заморгал. Он безумно добропорядочный субъект, и лицезреть себя сейчас в зеркале для него безмерная мука.

– Но кто позаботится о вашей переписке и составлении речей, сэр Юстас?

– Сам разберусь, – беспечно отмахнулся я.

– Ваш вагон прицепят к поезду в среду, в одиннадцать утра, – продолжал Пейджет. – Я обо всем договорился. Вы не знаете, миссис Блер берет с собой служанку?

– Миссис Блер? – Я разинул рот.

– Она сказала, что вы предложили ей поехать вместе с вами.

Да, действительно, сейчас я припоминаю. В тот вечер, когда на корабле устроили костюмированный бал… Я даже уговаривал ее поехать со мной. Но мне и в голову не приходило, что она примет приглашение! Конечно, миссис Блер очаровательна, однако, боюсь, я не выдержу ее общества на протяжении всей дороги. Женщины требуют очень много внимания. И порой ужасно мешают.

– А еще кого-нибудь я приглашал? – в моем голосе появилась нервозность. Ой, каких же дров можно наломать в приливе щедрости!

– Миссис Блер считает, что вы пригласили полковника Рейса.

Я застонал.

– Наверно, я был пьян в стельку, если позвал Рейса. Да, пьян как сапожник. Послушайтесь моего совета, и пусть фонарь под глазом послужит вам предупреждением: никогда больше не напивайтесь.

– Вы же знаете, я трезвенник, сэр Юстас.

– Гораздо мудрее будет дать зарок не пить, если уж у вас слабость к выпивке, Пейджет. А еще я кого-нибудь зазывал?

– Насколько мне известно, нет, сэр Юстас.

Я облегченно вздохнул. Потом задумчиво произнес:

– Остается еще мисс Беддингфелд. Она хотела поехать в Родезию на раскопки. Хорошая мысль! Надо предложить ей временно поработать у меня секретаршей. Она умеет печатать на машинке, я точно знаю: она мне сама говорила.

Удивительно, но Пейджет яростно воспротивился. Ему Анна Беддингфелд не нравится. С той ночи, как Пейджету подбили глаз, он просто звереет при упоминании об Анне. Пейджет стал какой-то совершенно загадочной личностью.

Я нарочно, чтобы позлить его, приглашу девчонку. Как я уже говорил, у нее действительно отличные ножки.

18 Анна продолжает свой рассказ

Наверное, я никогда в жизни не забуду свое первое впечатление от Столовой горы. Я встала очень рано и вышла на палубу, причем отправилась прямиком на шлюпочную палубу. В нашем кругу это считалось неприличным, но мне хотелось побыть одной. Мы как раз входили в залив, кудрявые белые облака парили над Столовой горой, а внизу, у подножья, спал город, омытый каким-то колдовским светом.

У меня перехватило дыхание и, словно от голода, подвело живот. Так бывает, когда видишь что-то немыслимо прекрасное. Наверное, я невразумительно объясняю, но тогда я ощутила – может, всего лишь на миг, – что наконец нашла нечто, о чем мечтала, покидая Литтл-Хэмпсли. Нечто новое, а посему невиданное, способное утолить мою страстную жажду романтики.

В полной тишине (или мне только казалось?) «Килморден» подплывал ближе и ближе к берегу. Это все еще было похоже на сон. И, как любой человек, который видит прекрасный сон, я не хотела с ним расставаться. Смешное людское племя всегда хочет быть в гуще событий.