Том 10

— Ничего страшного! — успокоила она нас. — Держите доску, а я отойду к концу плиты, чтобы ваша тяжесть не нарушила равновесия. Иди же, Холли, свет скоро погаснет.

Я поднялся на колени, впервые в жизни мне стало дурно; без стыда признаюсь, что решимость мне изменила.

— Неужто ты боишься? — обратилось ко мне это странное существо, пользуясь коротким затишьем. Она походила на птицу, раскачивавшуюся на высокой ветке. — Тогда пропусти вперед Калликрата.

Это положило конец моей нерешительности: лучше свалиться в пропасть и разбиться, чем терпеть насмешки такой женщины; стиснув зубы, я двинулся по узкой, прогибающейся доске над зияющей пустотой. Я всегда плохо переносил высоту, но еще никогда не оказывался в столь ужасном положении. Какое это отвратительное до тошноты ощущение — идти по проседающей доске, которая лежит на двух неустойчивых опорах. Голова у меня кружилась, по спине ползли мурашки, я был уверен, что вот-вот упаду; каков же был мой восторг, когда я наконец простерся на каменной плите, которая покачивалась, как лодка на волнах. Помню только, что я коротко, но от всего сердца возблагодарил Божий Промысел за свое чудесное спасение.

Затем настала очередь Лео, и, хотя вид у него был немного странноватый, он перешел через пропасть с ловкостью канатоходца. Айша протянула ему руку и сказала:

— Молодец, мой возлюбленный; ты смелый человек! В тебе еще жив старый греческий дух!

На той стороне оставался лишь старый Джоб. Он подполз к доске и завопил:

— Я не могу пройти через эту проклятую пропасть, сэр! Обязательно свалюсь.

— Ты должен перейти, — ответил я неуместно шутливым тоном, — должен перейти, это так же просто, как поймать муху. — Я, вероятно, употребил это выражение, чтобы успокоить Джоба, но на самом деле я не знаю ничего более трудного, чем поймать муху, особенно в жаркую погоду, кроме разве что поимки москита.

— Не могу, сэр, не могу.

— Пусть он идет, — сказала Айша. — Если он останется, то неминуемо погибнет. Свет уже гаснет. Сейчас станет темно.

Она была права. Солнце уже опускалось ниже отверстия или расщелины, сквозь которую пробивался его луч.

— Если ты останешься там, Джоб, ты погибнешь, — крикнул я. — Уже темнеет.

— Иди, Джоб, будь мужчиной! — проревел Лео. — Это нетрудно.

Вняв нашим настояниям, несчастный Джоб с ужасающим воплем распластался по доске; не смея идти во весь рост, он, свесив ноги в пустоту, стал подтягиваться все вперед и вперед; впрочем, кто решится осудить его за это?

От резких движений его рук каменная плита — площадь ее опоры была очень невелика — опасно зашаталась, ко всему еще, когда он был уже на полпути, пламенный луч света вдруг погас: впечатление было такое, будто в занавешенной комнате задули светильник; ущелье, где по-прежнему выл ветер, затопила полная тьма.

— Ползи, Джоб, ради Бога, ползи! — крикнул я в смертельном страхе; каменная плита под нами раскачивалась так сильно, что мы с трудом на ней удерживались. Положение было отчаянное.

— Господи, спаси! — возопил бедный Джоб из темноты. — Ой, доска соскальзывает! — Послышались громкие звуки возни; я подумал, что Джоб сорвался.

Но в этот миг его протянутая рука — она отчаянно цеплялась за воздух — встретилась с моей, я стиснул ее и потащил, потащил со всей силой, которой Провидению угодно было одарить меня с такой щедростью, — и через минуту, к моей радости, Джоб уже лежал, тяжело отдуваясь, рядом со мной. Но доска! Я почувствовал, как она выскользнула, ударилась концом о выступающую скалу и полетела в бездонный провал.

— Боже! — воскликнул я. — Как же мы вернемся?

— Не знаю, — отозвался Лео из темноты. — С меня достаточно того, что мы уже вытерпели сегодня. Я благодарю судьбу, что уцелел.

Айша подала мне руку, и я пошел следом за ней.

Глава XXV. Дух Жизни

Дрожа от страха, я дошел до самого края плиты и вытянул вперед ногу, нащупывая, куда ступить. Но под ногой ничего не было.

— Сейчас я упаду, — задыхаясь, проговорил я.

— Доверься мне и иди вперед, — ответила Айша.

Учитывая все обстоятельства, нетрудно понять, что особого доверия к Айше я не испытывал, ибо хорошо знал ее характер. Она могла обречь меня на самую ужасную участь. Но жизнь иногда требует, чтобы мы возлагали свою веру на неведомые алтари, другого выхода у меня не было.

— Иди! — велела она, и мне не оставалось ничего другого, как повиноваться. Несколько ярдов я проехал по каменному склону, затем потерял под собой всякую опору. Я уже подумал было: конец, но в следующий миг мои ноги уперлись во что-то твердое, — я стоял на каменном полу, вне досягаемости ветра, который выл где-то вверху. Не успел я возблагодарить Небо за его бесконечное милосердие, как послышался шум и возле меня оказался Лео.

— Привет, старина, — сказал он. — Ты уже здесь? Все это становится довольно интересным.

В следующий миг на нас с диким воплем свалился Джоб, сбив нас обоих с ног. Когда мы поднялись, Айша уже стояла среди нас; она велела зажечь светильники, которые, к счастью, не разбились, так же как и запасной кувшин со светильным маслом.