Том 1. Стихотворения и поэмы

I

Оторвало льдину с рыбаками,
Унесло в безвестный океан,
Треплет льдину грозными валами,
Правит льдиной ветер-капитан.
Донесет ли до желанной суши
Иль утопит, льдину раздробив?
Рев пучины оглушает уши,
Тяжко взору от вспененных грив…
Ты отважен в битвах, но не битва
Ураган — его не побороть!
В этот миг спасет тебя молитва:
Веруй, смилостивится Господь!

II

Буря стихла, льдина уцелела,
Тихий остров виден впереди:
Вспомни, что ты мореход умелый,
И от рифов льдину береги!
Пусть еще волны вскипает ярус,
Пусть еще упруг упрямый бриз —
На весло пристрой косматый парус,
За свое спасение борись!
Отстрани сомнений призрак черный,
Устреми отвагу на врага —
В нужный миг опять сумей проворно
Взять быка за дерзкие рога!

III

Вот спаслись мы, обсушились… Кто-то
Накормил и предоставил труд.
Первая отхлынула забота,
Но другие тотчас подойдут.
Да, в тепле, но всё ж мы на чужбине!
Медленные шествуют года.
Может быть, от Родины-святыни
Оторвали всех нас — навсегда!
Но не верь в горчайшее: навеки!
Что ни день, то новая пора.
Не текут обратно только реки,
Волей веры сдвинулась гора!

IV

Зорко в сердце береги родное,
Не предай родимое беде
И умело племя молодое
На хорошей вырасти гряде!
Чтоб оно, чьей доли нет суровей,
С неких бы не вспоминало лет
О своей славянской, русской крови
Лишь при заполнении анкет!
Чтоб любили русской речи звуки,
Чтоб, когда ночной сгустится мрак,
Собираясь возле деда, — внуки
О России слышали бы так:

V

«Было горе, был приход Батыев,
Но правдивы старые слова:
Для того и пал прекрасный Киев,
Чтобы где-то выросла Москва.
Для того же с тихим льстивым словом
И князья тащилися в орду,
Чтоб потом на поле Куликовом
Отрубить татарскую беду.
И в орла двуглавого орленок
На знаменах начал вырастать,
И казанским мылом покоренный
Победитель начал торговать!

VI

Приходила смута (даже это
Мы уже осилили в былом!),
И казалась песня наша — спетой,
И грознейший год — концом.
Ляхом дом был опозорен царский,
Отошла от храмов благодать,
Но заставил Минин и Пожарский
Этих ляхов — мертвечину жрать!
Шли года, и осенила слава
Их победный двухсотлетний след,
И российским городом Варшава
Оказалась на сто полных лет!

VII

Но, включая царства в герб свой пышный,
В мощно распростертые крыла, —
Всё ж поработительницей хищной
Не была Россия никогда!
Враг вчерашний становился — сыном,
Мать одна, но разные сыны, —
И имперским воздухом единым
Насыщались легкие страны!
Мощность, доброта и постоянство,
Тихий вечер, ясная заря, —
И тянулись все ручьи славянства
К океану русского царя!

VIII

Но зачем, к чему все одоленья,
Если тот победоносный путь
Начат был без Божьего веленья,
Благостного предопределенья,
Волей наполняющего грудь?
Много было этих «однодневных
Удальцов» отваги боевой
От эпох недавних и до древних:
Ярких и напыщенных, как певни,
Но бесславно путь кончавших свой!
Не такой сомнительной дорогой
Наша к славе двигалась страна:
У любого грозного порога,
От Непрядвы до Бородина, —
Шаг свой честью мерила она!

IX

Всюду были мощные владыки,
Грозные решители войны,
Но не лица, а скорее лики
У вождей российской старины.
Кроткое, евангельское что-то
В их чертах, и взор их углублен
Строгой православною заботой —
Не нарушить Божеский закон!
Только с тем мы начинали сечу,
Кто кровав был и сильнее нас,
И победе праведной навстречу
Вел полки Нерукотворный Спас!

X

Потому-то и непобедима
В вихре битв святая Русь была,
Ибо вражья пролетала мимо,
Мимо сердца Родины стрела!»
Туг рассказ окончи о России.
Пусть он краток, пусть он очень сжат —
Всё же внуков души молодые
От него напевно задрожат.
В их сердцах большое вспыхнет пламя,
Клятвенно поднимется рука,
И Россия снова будет с нами,
Улыбнувшись нам издалека.

XI

Узница, во вражеской темнице,
В безысходной тьме заключена, —
Четверть века Родина томится,
Четверть века сетует она.
Так сзывай же, одолев истому,
Ей на помощь верных сыновей,
Племени внушая молодому
Ненависть к врагам страны своей!
Чтобы с ним в минуты грозной битвы,
Что до нас раскинет берега,
Со словами гнева и молитвы
Наотмашь перерубить врага!