Том 1. Стихотворения 1904-1916

В «Детях Выдры» скрыта разнообразная работа над величинами – игра количеств за сумраком качеств.

«Девий бог», как не имеющий ни одной поправки, возникший случайно и внезапно, как волна, выстрел творчества, может служить для изучения безумной мысли.

Так же внезапно написан «Чертик», походя на быстрый пожар пластов молчания. Желание «умно», а не заумно понять слово привело к гибели художественного отношения к слову. Привожу это как предостережение.

Законы времени, обещание найти которые было написано мною на березе (в селе Бурмакине, Ярославской губернии) при известии о Цусиме, собирались 10 лет.

Блестящим успехом было предсказание, сделанное на несколько лет раньше, о крушении государства в 1917 году. Конечно, этого мало, чтобы обратить на них внимание ученого мира.

Заклинаю художников будущего вести точные дневники своего духа: смотреть на себя как на небо и вести точные записи восхода и захода звезд своего духа. В этой области у человечества есть лишь один дневник Марии Башкирцевой – и больше ничего. Эта духовная нищета знаний о небе внутреннем – самая яркая черная Фраунгоферова черта современного человечества.

Закон кратных отношений во времени струны человечества мыслим для войн, но его нельзя построить для мелкого ручья времени отдельной жизни – отсутствуют опорные точки, нет дневников.

В последнее время перешел к числовому письму, как художник числа вечной головы вселенной, так, как я ее вижу, и оттуда, откуда ее вижу. Это искусство, развивающееся из клочков современных наук, как и обыкновенная живопись, доступно каждому и осуждено поглотить естественные науки.

Я ясно замечаю в себе спицы повторного колеса и работаю над дневником, чтобы поймать в сети закон возврата этих спиц.

В желании ввести заумный язык в разумное поле вижу приход старой спицы моего колеса. Как жалко, что об этих спицах повтора жизни я могу говорить только намеками слов.

Но, может быть, скоро мое положение изменится.

Стихотворения 1904–1916

«Странник, ты видел…» *

  Странник, ты видел,
Как конь иногда,
Замученный, дико оком поводя,
На тихую поверхность вод голубых
Пену ронял?
Ты знаешь, что кони
В страдании и муках
Пеною плачут? Слез у них нет.
Странник, взгляни вон на то облако,
Чернеющее, с разорванными краями,
Одно на лазури небес.
Знай – это земля уронила
На лазурные воды небес
В миг страдания, – миг падения под ярмом судьбы,
Ту пену уронила,
В миг, когда проклятье с уст кротких
Дерзко сорваться готово…
  Так говорил седовласый араб,
На камне – ровеснике мира – сидя
И посохом ручья тревожа многоструйный бег.

<1904>

«На ветке…» *

На ветке
Сидели птица гнева
И птица любви.
И опустилась на ветку
Птица спокойствия.
И с клекотом
Поднялась птица гнева.
А за ней поднялась птица
Любви.

<1905–1906>

«Мирооси данник звездный…» *

Мирооси данник звездный,
Я омчусь, как колесо,
Пролетая в миг над бездной,
Задевая краем бездны,
Я учусь словесо.

1907

Гробатая явь *

– Будрое дитя, мови:
Когда будешь червивым мешком,
Мешком туго завязанным,
Полным до краев?
– Буду любимцем звезд!
Буду, балуя, править
Звездной конницей
Сполохо гривой.

Поклонимся, в знак внимания,
До пояса
Будрому дитяти.

1907

«Познал я числа…» *

Познал я числа,
Узнал я жизнь.
Я лесть без смысла,
Я песнь немизн.
Былеликий, сны – копыта…
Милый диким бег в забытое…
Зори – лица,
Ночи – темя.
Я веселия божницы…
Улетающее стремя…

1907

«В умных лесах правей Лесовой…» *

В умных лесах правей Лесовой,
В милых водах силен Водяной,
В домах честен Домовой,
А в народе – Славяной.
Так зыбит-снует молва,
С нею, славень, славен я!

1907

«Тебе поем, Родун!..» *