Солнце жжет высокие стены,Крыши, площади и базары.О, янтарный мрамор СиеныИ молочно-белый Каррары!Все спокойно под небом ясным;Вот, окончив псалом последний,Возвращаются дети в красномПо домам от поздней обедни.Где ж они, суровые громыЗолотой тосканской равнины,Ненасытная страсть СодомыИ голодный вопль Уголино?Ах, и мукам счет и усладамНе веками ведут — годами!Гибеллины и гвельфы рядомЗадремали в гробах с гербами.Все проходит, как тень, но времяОстается, как прежде, мстящим,И былое, темное бремяПродолжает жить в настоящем.Сатана в нестерпимом блеске,Оторвавшись от старой фрески,Наклонился с тоской всегдашнейНад кривого пизанской башней.
Юдифь
Какой мудрейшею из мудрых пифийПоведан будет нам нелицемерныйРассказ об иудеянке Юдифи,О вавилонянине Олоферне?Ведь много дней томилась Иудея,Опалена горячими ветрами,Ни спорить, ни покорствовать не смея,Пред красными, как зарево, шатрами.Сатрап был мощен и прекрасен телом,Был голос у него, как гул сраженья,И все же девушкой не овладелоТомительное головокруженье.Но, верно, в час блаженный и проклятый,Когда, как омут, приняло их ложе,Поднялся ассирийский бык крылатый,Так странно с ангелом любви несхожий.Иль может быть, в дыму кадильниц реяИ вскрикивая в грохоте тимпана,Из мрака будущего СаломеяКичилась головой Иоканаана.
На острове
Над этим островом какие выси, Какой туман!И Апокалипсис был здесь написан, И умер Пан!А есть другие: с пальмами, с лугами, Где весел жнец,И где позванивают бубенцами Стада овец.И скрипку, дивно выгнутую, в руки, Едва дыша,Я взял и слушал, как бежала в звуки Её душа.Ах, это только чары, что судьбою Я побежден,Что ночью звездный дождь над головою, И стон, и звон.Я вольный, снова верящий удачам, Я — тот, я в том.Целую девушку с лицом горячим И с жадным ртом.Прерывных слов, объятий перемены Томят и жгут,А милые нас обступили стены И стерегут.Как содрогается она — в улыбке Какой вопрос!Увы, иль это только стоны скрипки Под взором звезд.