Том 1. Рассказы и сказки

Страшно взревел зверь и прянул на людей. Его грузное тело с размаху вышибло один из железных прутьев решётки.

Толпа ахнула и с визгом врассыпную бросилась прочь от загородки. Кто-то пронзительно крикнул:

— Маша! Маша!

Через миг у загородки остался только один человек. Это был пожилой красноармеец. Страшно было и ему, но он стыдился убежать. Голова зверя просунулась в дыру.

Красноармеец быстро оглянулся: при нём не было никакого оружия, и он искал глазами, что бы такое схватить в руку. И, оглядываясь, он увидел, как за угол соседней клетки скрылся, размахивая рогаткой, маленький мальчик.

Это Сашка охотился на львов и натворил беды.

Половина большого тела зверя уже просунулась в дыру.

В эту минуту в узком проходе между деревянной загородкой и клетками показалась девочка лет семи-восьми в белой шубке. Она бежала прямо к льву.

— Куда! — крикнул красноармеец. Он испугался, что зверь сейчас схватит и разорвёт глупую девочку. — Назад!

Но девочка была уже у самой клетки льва.

Тогда красноармеец опёрся руками на перегородку и ловко, одним махом перескочил через неё. Он схватил выпавший из решётки железный прут и широко размахнулся им, чтобы со всей силой ударить льва по голове.

Но между ним и львом уже стояла девочка. Она била страшного зверя ручонками по носу и кричала тоненьким голосом:

— Ты что! Ты куда! Пошёл, пошёл на место!

Лев испуганно заморгал глазами, попятился и очутился опять в слетке.

— Ишь чего выдумал, — говорила девочка. — Высовываться! И решётку сломал, габазя. Я тебе задам!

Тут только она обернулась к красноармейцу. Он от удивления так и стоял с поднятым над головой железным прутом.

— Пожалуйста, дяденька, — сказала девочка, — помогите мне поставить эту палку на место. Она ужасно тяжёлая, мне одной не справиться.

У загородки лежал большой камень. Красноармеец с такой силой опустил на него прут, что погнутое зверем железо почти выпрямилось. Потом стал вправлять прут в решётку.

Лев спокойно сидел в клетке.

— Вы, барышня, видать, укротительница? — почтительно спросил красноармеец у девочки.

— Я-то? — удивилась девочка. — Я — Маша. Я юннатка. Знаете: юные натуралисты. Меня раньше не хотели принимать, потому что я ещё только на будущий год пойду в школу. А потом приняли, потому что я всех зверей знаю.

— А скажите, пожалуйста, отчего же это звери вас не трогают?

— Кто, Африкашка-то? Да ведь он совсем не страшный. Он тут у нас в зоопарке и родился. Он меня любит. Вот смотрите.

И Маша бесстрашно просунула руку за решётку.

Пасть зверя приоткрылась, в ней блеснули страшные клыки. Но между ними просунулся широкий влажный язык и ласково лизнул тоненькую ручонку.

— Мой папа — учёный, — болтала девочка. — И мама тоже немножко учёная. Мы тут и живём в зоопарке. А я всегда помогаю кормить зверей. И всегда их слушаюсь.

— Папу и маму слушаетесь? — поправил красноармеец.

— Папу и маму не очень-то всегда, — вздохнула Маша. — А зверей нельзя не слушаться, когда они что-нибудь у вас просят. Видите: Африкан перевернулся на спину. Это он просит меня поиграть с ним.

Маша стала легонько ударять рукой по вытянутым вверх лапищам зверя.

— Он ведь ещё молоденький, младше меня. Он почти котёнок. Вы знаете, что львы — тоже кошки?

Красноармеец не успел ответить: какой-то гражданин в очках окликнул девочку с крыльца обезьяньего домика:

— Маша! Поди разыщи Сашку и приходите скорей домой. Нам с мамой надо сообщить вам большую новость.

Маша сразу забеспокоилась. Торопливо сунула красноармейцу руку на прощанье и побежала искать брата.

У клетки Африкана опять уже собирался народ.

Красноармеец посмотрел Маше вслед, пробормотал растерянно:

— Вот поди ж ты, какая пошла ребятня: эдакое страшилище ей — котёнок!

И неуклюже полез через загородку.

3. Большая новость

Маша нашла брата у клетки с полосатыми зебрами. Завидев её, Сашка быстро сунул рогатку в карман.

— Папа велел скорей домой, — сказала, подходя, Маша. Сашка сообразил: «Узнал, что это я Африкана из рогатки. Теперь даст дёру».

— Не пойду, — решительно сказал он и отвернулся.

Маша схватила его за руку.

— Папа сказал — большая новость, и чтобы живо.

— Сам знаю, какая новость. Пусти!

Сашка размахнулся и со всей силой ударил сестру по руке.

Маша схватилась за ушибленное место.

— Вот скажу папе, что ни за что дерёшься! — прошептала она, повернулась и пошла к дому.

Сашка струсил: «Теперь ещё и за неё влетит!»

Он догнал сестру:

— Машенька, ты не говори, что я дрался. Ты не знаешь: мама сегодня расстроенная. Она утром плакала.

Маша взглянула на него полными слёз глазами и ничего не ответила.

РОДИТЕЛИ ждали их в кабинете.

Отец мелкими шагами ходил из угла в угол, то и дело поправляя на носу очки. Мать сидела на диване, задумчиво смотрела сквозь стену куда-то далеко-далеко.

Дети сразу поняли, что новость будет и большая и невесёлая.

Маша тихонько подсела к матери. Сашка забрался между спинкой дивана и спиной матери.

— Ну-с так! — начал отец, остановился у стола, сунул папиросу в пепельницу и сейчас же закурил новую. — Значит, так.