Читаем Том 1. Полет в небеса полностью

К царю что как бревно лежит.Четыре шага до ворот осталосьа лужа тут валяется как чорт!

Сторож

а вы её с размаху перепрынте!

Княз<ь> Мещерский

(прыгнув)

Куда иттина право или в бок?

Сторож

Сюда пожалуйте.

(открываются ворота).

Николай II

(в кровати)

Куда смотреть?Везде злодеи. Вон одинОткрыл безумную рубашкуи слушает зажмурясь грамофон.Вон рыцарь ходит с алебардойхранит покой чиновника.Вон сторож, комсамолец Вертунов,а с ними кто-то мне до селе не известныйдолжно какой нибудь проситель.

Князь Мещерский

Здравствуй царь!я прилетел на крыльях быстрыхКирилл Давыдыч мчался тут же.Казань мелькнула, вышел Питерраздулся в голову и треснулФонтанкой бился, клокотали шлёпнулся к Неве у самого болота.Мы вылезли и прочитали:«город Ленинград»

Николай II

Да это правдаБоже Боже!Еще совсем недавноЯ бегал мальчикоми кушал апельсинтоскал невинные конфетки из кормашкаи падал в ужасе при виде мужика

Комсамолец Вертунов

Но мало ли что было!Я однажды купался в речке.Вдруг смотрю плывёт как будто рыба.но вглядевшись — я крикнул как сарычи выскочил на берег.

Князь Мещерский

Что же это было?

Николай II

Ну?

Ком. Верт.

Это был простой комочекнежных прутиков и мхая кричал что было мочииспугавшись как блоха.А потом четыре ночиЖизнь казалась мне плоха.

Николай II

Вот это здорово! Ты трус. И все вы такие.Испугался прутика! А если бы увидал палку?

Ком. Верт.

(в сторону)

Каждый день вижу дубину тупоголовую.и ничего! Не страшно.

Князь Мещерский

Ну к делу Господа!Зачем вы меня вызвали?

Николай II

Твой ум понадобился.

Ком. Верт.

Решите нам. Кто лучше.Ваня Щепкин Или этотКирилл Давыдович Обернибесоводин печальный и ненужныйдругой с корзинкой на плече.

Князь Мещерский

По мойму лучше тоткоторый из пелёнокуже кричал «брависсимо»и дергал за усыпапашу или дядюКогда они крестясьи в сторону покашливаямедленно и с пафосомпели ирмосы

Николай II

Восхитительно!Какая мощь бесстрастного сужденьяМы позовём Кирилл Давыдычаи спросимкаков он был в младенчестве своём.

Щепкин

(вбегая)

Сейчас только что из Москвы. Прибежал туда а там всё так же как и у нас. Такие же дома и люди. Говорят только наоборот. «Здравствуйте» — это значит у них «прощайте». Я и побежал обратно. Только где-то по мойму окно открыто — дует. Я бежал — так вспотел.

Николай II

А! нам то тебя и нужно. Скажи пожалуйста, когда ты был еще в пелёнках, дёргал ты папашу или, ну скажем, дядюшку своего за усы?

Щепкин

Что?

Николай II

Ты дёргал за усы папу или маму?

Щепкин

Зачем?

Николай II

Значит не дёргал?

Щепкин

Ваше величество не погубите.

Николай II

Ну ладно ступай себе.А что Кирилл Давыдыч пришёл?
Перейти на страницу:

Все книги серии Хармс, Даниил. Собрание сочинений в 3 томах

Том 1. Полет в небеса
Том 1. Полет в небеса

Кто он, загадочный Даниил Хармс, — наивный гений, мастер эпатажа или лукавый мистификатор, тщательно скрывавший свою, как писал Маршак, «классическую основу»? Хармса, как одного из самых неординарных и парадоксальных писателей XX столетия, читают и изучают в России и за рубежом, однако и по сей день его работы остаются в числе самых удивительных загадок русской литературы. Бесспорным остается необыкновенный талант автора, а также его удивительная непохожесть — ничего подобного ни в России, ни за рубежом не было, нет и вряд ли когда-нибудь будет…В первый том настоящего Собрания сочинений Даниила Хармса включены стихотворения, переводы и драматические произведения.Составление, вступительная статья и примечания Валерия СажинаТексты публикуются в соответствии с авторской орфографией и пунктуацией.Ранее настоящий том выходил под названием «Авиация превращений».

Даниил Иванович Хармс

Классическая проза ХX века
Том 3. Из дома вышел человек
Том 3. Из дома вышел человек

Кто он, загадочный Даниил Хармс, — наивный гений, мастер эпатажа или лукавый мистификатор, тщательно скрывавший свою, как писан Маршак, «классическую основу»? Хармса, как одного из самых неординарных и парадоксальных писателей XX столетия, читают и изучают в России и за рубежом, однако и по сей день его работы остаются в числе самых удивительных загадок русской литературы. Бесспорным остается необыкновенный талант автора, а также его удивительная непохожесть — ничего подобного ни в России, ни за рубежом не было, нет и вряд ли когда-нибудь будет…В третий том Собрания сочинений включены детские стихи, проза и драматические произведения Даниила Хармса. Составление, вступительная статья и примечания Валерия Сажина.Ранее настоящий том выходил под названием «Тигр на улице».

Даниил Иванович Хармс

Драматургия

Похожие книги

Ада, или Отрада
Ада, или Отрада

«Ада, или Отрада» (1969) – вершинное достижение Владимира Набокова (1899–1977), самый большой и значительный из его романов, в котором отразился полувековой литературный и научный опыт двуязычного писателя. Написанный в форме семейной хроники, охватывающей полтора столетия и длинный ряд персонажей, он представляет собой, возможно, самую необычную историю любви из когда‑либо изложенных на каком‑либо языке. «Трагические разлуки, безрассудные свидания и упоительный финал на десятой декаде» космополитического существования двух главных героев, Вана и Ады, протекают на фоне эпохальных событий, происходящих на далекой Антитерре, постепенно обретающей земные черты, преломленные магическим кристаллом писателя.Роман публикуется в новом переводе, подготовленном Андреем Бабиковым, с комментариями переводчика.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века
Ада, или Радости страсти
Ада, или Радости страсти

Создававшийся в течение десяти лет и изданный в США в 1969 году роман Владимира Набокова «Ада, или Радости страсти» по выходе в свет снискал скандальную славу «эротического бестселлера» и удостоился полярных отзывов со стороны тогдашних литературных критиков; репутация одной из самых неоднозначных набоковских книг сопутствует ему и по сей день. Играя с повествовательными канонами сразу нескольких жанров (от семейной хроники толстовского типа до научно-фантастического романа), Набоков создал едва ли не самое сложное из своих произведений, ставшее квинтэссенцией его прежних тем и творческих приемов и рассчитанное на весьма искушенного в литературе, даже элитарного читателя. История ослепительной, всепоглощающей, запретной страсти, вспыхнувшей между главными героями, Адой и Ваном, в отрочестве и пронесенной через десятилетия тайных встреч, вынужденных разлук, измен и воссоединений, превращается под пером Набокова в многоплановое исследование возможностей сознания, свойств памяти и природы Времени.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века