Давался блистательный бал королем,Певучим владыкой Парнаса.Сплывались галеры, кивая рулемК пробитью закатного часа.2В них плыли поэты, заслугой умовДостигшие доступа в царство,Где молнии блещут под хохот громовИ блещут притом без коварства.3Шел час, когда солнце вернулось домойВ свои золотые чертоги,И сумрак спустился над миром немойВ усеянной звездами тоге.4Свистели оркестры фарфоровых труб,Пел хор перламутровых скрипок;И тот, кто недавно несчастный был труп,Воскрес в воскресенье улыбок…5Цвели, как мечтанья поэта, цветыЗадорными дерзко тонами,И реяли, зноем палитры, мечтыЗемле незнакомыми снами.6Собрались все гости. Огнем полонезЗажегся в сердцах инструментов, —И вышла к гостям королева Инэс,Колдунья волшебных моментов.7В каштановой зыби спал мрамор чела,Качалась в волнах диадема.И в каждой черте королевы жилаВосторгов сплошная поэма.8Чернели маслины под елями дуг,Дымилася инеем пудра;Инэс истомляла, как сладкий недуг,Царя, как не женщина, мудро.9Букеты левкоев и палевых роз,Казалось, цвели на прическе,Алмазы слезились, как капельки рос,На рук розовеющем воске.10Наряд королевы сливается с плечКаскадами девственных тканей.На троне она соизволила взлечьНа шкурках безропотных ланей.11Рассеянно, резко взглянув на гостей,К устам поднесла она пальчик, —И подал ей пару метальных костейПаж, тонкий и женственный мальчик.12Бледнея, как старый предутренний сон,Царица подбросила кости,Они покатились на яркий газонВ какой-то загадочной злости.13Царица вскочила и сделала шаг,Жезлом отстранила вассала,Склонилась, взглянула, зарделась, как мак:Ей многое цифра сказала!14Смущенно взошла она снова на тронС мечтой, устремленной в пространство,И к ней подошел вседержитель корон,Пылающий зноем убранства.15С почтеньем склонился пред нею корольВ обласканной солнцем тиаре,Сказав ей: «Лилея, сыграть соизвольНа раковин моря гитаре».16Но странно взглянула Инэс на негоИ, каждое слово смакуя,Ему отвечала: — Больна, — оттогоСегодня играть не могу я.17И бал прекратился к досаде гостей…С тех пор одинока царица.Но в чем же загадка игральных костей?— Да в том, что была единица!