Том 1: Гроб из Гонконга

Единственная лампа свисает с потолка, запятнанного сыростью. Свет бросает причудливые тени на кирпичные стены и деревянные ставни. На стене напротив видны силуэты мужчин. По всему видно, что они играют в карты. Я закрываю глаза и пытаюсь вспомнить, что же произошло. Интересно, где мисс Болус?

Я открываю глаза и, стараясь не двигаться, осматриваю помещение. Это нечто вроде подвала, вероятно, очень глубокого, вокруг много ящиков. Я перевожу взгляд на тени. Это Гит и Шеммон. Дым от сигарет спиралью поднимается к потолку. Гит тасует карты, и в тот момент, когда я смотрю на него, сдает, причем сдает с такой быстротой, что тень от рук сливается в сплошное мутное пятно. Я лежу на какой-то подстилке. Они не потрудились даже связать меня — так уверены в себе. Я не хочу, чтобы они знали, что я пришел в себя и готовлюсь к сопротивлению. Я все время помню о револьвере Гита. Будь я уверен, что смогу справиться с Шеммоном одним ударом, то на Гита и не посмотрел бы. Но с Шеммоном такой номер может не пройти. Мне нужно ударить так сильно, чтобы сразу вывести его из игры. Но, вспомнив его рожу, я понимаю, что у меня нет шансов даже дойти до него.

Внезапно, словно читая мои мысли, Гит говорит:

— Пора бы этой скотине проснуться. Патрон хочет говорить с ним.

— Если я кого-то вырубаю, он надолго остается без памяти, — самодовольно заявляет Шеммон. И ехидно добавляет: — Что это тебя так забирает?

Я медленно поворачиваю голову. Они сидят метрах в трех от моего изголовья. Я не думал, что они так близко: их тени ввели меня в заблуждение. Мое движение привлекает внимание Гита. В его руке появляется револьвер, и он резко поворачивается как раз в тот момент, когда я ищу опору для своей больной руки, готовясь к прыжку.

— Не будь таким хитрым, — скрипучим голосом предупреждает он, — иначе наживешь себе неприятности!

Я смотрю на него, потом на Шеммона, который встает и играет бицепсами, заметными даже под пиджаком.

— Пойди извести патрона, — говорит Гит. — Я его посторожу.

Шеммон бросает на меня свирепый взгляд, нехотя поднимается и тяжелыми шагами направляется в глубь подвала.

— А где Гель Болус? — интересуюсь я, массируя себе челюсть.

— Думай лучше о собственной участи, — рявкает Гит.

Я сознаю, что слишком опасно сейчас прыгать на него. Он не сводит с меня своего мерзкого взгляда и, я уверен, не задумываясь пустит в меня пулю.

— Это не мешает мне думать о ней. Таков уж я. Где она?

— Ею занимаются, — на его губах появляется улыбка. — Теперь закрой пасть, а не то я тебя успокою.

Я смотрю на часы: 22.40. Следовательно, я нахожусь в этой ловушке уже полтора часа. И не имею ни малейшего представления, как дальше будут развиваться события. Но не нужно быть провидцем, чтобы догадаться, — ничего хорошего меня не ждет.

Медленно ползут минуты. Гит курит, не спуская с меня глаз. Внезапно дверь резко распахивается. Входит Бенвистер в сопровождении Шеммона. Он медленно приближается ко мне с ничего не выражающим взглядом, держа руки в карманах. Шеммон подходит ко мне и становится так близко, что я слышу запах пота и табака.

Первые же слова Бенвистера меня совершенно ошеломляют.

— Я должен перед вами извиниться, мистер Мэллой. Почему вы сразу не сказали, кто вы? Я очень сожалею. Я принял вас за другого.

Я опираюсь ногами о пол и встаю, потирая челюсть.

— Вы не дали мне времени представиться, — язвлю я.

— Но и у вас не было никаких оснований находиться в апартаментах Аниты Серф. Это она ввела меня в заблуждение. Опечален, что вам причинили неприятности. Вы свободны и в любой момент можете уйти.

— Вы всегда так устраиваете свои дела? — спрашиваю я.

Гит усмехается, но по знаку Бенвистера убирает свой револьвер и отходит, не переставая, впрочем, наблюдать за мной.

— Очень хорошо, — продолжаю я. — Где миссис Серф?

— Уехала. Я ее отправил.

— Когда она уехала?

— Не знаю. Я сказал, чтобы она взяла свои чемоданы и убиралась из моего заведения. Что она и сделала около десяти минут назад. — Он протягивает мне кожаный портсигар. — Меня интересует это ожерелье. Мне кажется, вы знаете, где оно.

Я беру сигарету, закуриваю и выпускаю струю дыма в его сторону.

— Интересно, почему? У вас же нет никаких прав на него!..

— Она мне его обещала, — задумчиво говорит он. — Кстати, именно поэтому она здесь и находилась.

— Кто?.. Миссис Серф?

— Да. Два дня назад она пришла повидать меня. Просила убежища и обещала заплатить пятьсот долларов за комнату на восемь дней. — Бледная улыбка появляется на его губах. — Но этого мне мало. У нее, несомненно, крупные неприятности, и к тому же она жена миллионера. Я решил, что сдам ей комнату и возьму обязательства по ее защите в обмен на колье… Видите, я совершенно откровенен с вами. Но, появившись у меня прошлой ночью, она заявила, что колье украли. Я был уверен, что она лжет, но все же не знал наверняка. Она была вне себя от страха, хотя и не говорила, по какой причине. Я уже склонялся к тому, чтобы выгнать ее. А тут появились вы… Ожерелье принадлежит мне, или, во всяком случае, я на него претендую. Где оно?