Том 1. Авиация превращений

(Стату́я на крыше хватает земляка и делает его лёгким.)

Земляк:

Я ле!
Птицы не больше перочинных ножиков.
Ле!
Откройте озеро, чтобы вода стала ле!
Откройте гору, чтобы из нее вышли пары.
Остановите часы, потому что время ушло в землю!
Смотрите какой я ле!

Утюгов (смотря из окна наверх): Эй, послушайте там! Гражданин, вы мешаете читать мне газету. И потом, что за дьявол! На чём вы держитесь?

Земляк (хохоча):

Я от хаха и от хиха
я от хоха и от хеха
еду в небо как орлиха
отлетаю как прореха.

Утюгов (размахивая газетой):

Я меняю свою жилплощадь на бо́льшую!
Бап боп батурай!
На бо́льшую!
Запомните: кокон, фокон, зокен, мокен.

Земляк: Где я? Что это за место?

Ангел Капуста: Нил.

(Воск тает с глаз земляка. Земляк смотрит окрестности.)

Описание Нила

Картина представляет собой гроб. Только вместо глазури идет пароходик и летит птица. В гробу лежит человек, от смерти зелёный. Чтобы показаться живым, он все время говорит. «Чтобы сварить суп, надо затопить плиту и поставить на нее кастрюлю с водой. Когда вода вскипит, надо в воду бросить морковь и… нет, стрелу и фо… нет, надо в воду положить карету. Хотя это уже не то».

Судя по тому, что говорил человек, он был явно покойник. Но, несмотря на это, он держал в руках подсвечник. Собственно говоря это и был Нил.

В Ниле плавал Аменхотеп. Он был в трусиках и в кепке.

Вот план Аменхотепа:

Николай же Иванович держал в руках ибиса и смотрел, что у него под хвостом.

Земляк: Ну как, Николай Иванович?

Н.И.: Да вот, знаете ли, еще не разобрался в чем дело. Тут, видите ли, пух мешает.

Земляк: Да. Тяжело.

Н.И.: Там лучше было. Там, знаете ли, возьмешь гречневую кашу с маслом, или еще лучше, если она холодная и с молоком, и съешь.

Земляк: Или ватрушку. Особенно если ее есть прямо так по-простецки, взяв в руку.

Н.И. (вздохнув): Или суп. Знаете ли, чтобы сделать суп, надо положить в воду мясо и рыбу.

(К ним подсаживается покойник.)

Покойник: Ылы ф зуб фоложить мроковь. Ылы спржу. Ылы букварь. Ылы дрыдноут.

(Из-за горизонта доносится крик):

…Меньшую на большую! Бап боп батурай!

Аменхотеп вылезает из воды и идет по острым камушкам. Идти больно и Аменхотеп машет руками и то и дело приседает. Добравшись до песка, он бежит уже свободно и наконец валится в песок и валяется.

«Покурить бы», — говорит Аменхотеп. Вокруг молчат. Николай Иванович сердито смотрит ибису под хвост.

Аменхотеп снимает трусики, выжимает их и вешает на солнце сушиться. А сам смотрит по сторонам, не идет ли где женщина. Но женщин не видать, только на берегу подсвечника стоит женская мраморная стату́я.

Земляк: Ну, ребятки, передохнул с вами, да пора и дальше.

— Куда, — спрашивает его Николай Иванович.

— Да я, знаете, к Лебедям, — говорит земляк.

И земляк поднимается выше.

Тут стоят два дерева и любят друг друга.

Одно дерево — волк, другое — волчица.

Когда земляк выглянул из-за угла, то волк кинулся к решетке.

Земляк спрятался.

Волк поцеловал волчиху.

Земляк опять вышел из-за прикрытия.

— Где здесь Лебедь? — спросил он волков.

И вот вышел сторож в белом халате. Он держал в руках длинный скребок.

— Лебеди, — сказал сторож, нюхая кусок хлеба, чтобы не заплакать. — Они там. Вон в том доме.

Земляк пошел вдоль пруда. В пруду лежал снег.

Птичник

В птичнике очень воняло. В углу сидела маленькая девочка и ела земляные лепешки. Девочка была очень грязная и нечистоплотная. На асфальтовом полу были пробоины, а в пробоинах стояли лужи. Старичок в длинном черном пальто ходил по лужам и боком смотрел на птиц.

Комнату разделяла перегородка вышиной в аршин. За перегородкой расхаживали большие птицы. Пеликаны сидели вокруг бассейна и в грязной воде полоскали свои клювы.

Девочка отложила в сторону свою земляную лепешку и запела. Рот у девочки был похож на круглую дырочку.

Девочка пела:

Пли пли
кля кля
смах смах гапчанух
векибаки сабаче
дубти кепче алдалаб
смерх пурх соловьи
сели или ели а
соо суо сыа се
соловеи веи во
вие вао вуа ви
вуа выа вао вю
пю пю пю пю
закурак.