Том 1

— У вас выступили слезы, — сказал он, отпуская меня. — Значит, все в порядке. Извините, приходится быть осторожными, потому что нас дважды обманули с помощью париков и один раз — с помощью краски. Я мог бы рассказать о таких проделках, которые внушили бы вам отвращение к людям.

Он подошел к окну и крикнул во все горло, что вакансия занята. Снизу донесся стон разочарования, толпа расползлась по разным направлениям, и скоро не осталось ни одного рыжего, кроме меня и человека, который со мной договаривался.

— Меня зовут мистер Дункан Росс, — сказал он, — и я тоже получаю пенсию из фонда, который оставил нам наш великодушный благодетель. Вы женаты, мистер Уилсон? У вас есть семья?

Я ответил, что я вдовец и детей у меня нет. Лицо его вытянулось.

— Да, это — серьезнейшее препятствие! Очень, очень жаль, что вы не женаты. Фонд создан не только для поддержания рыжих, но и должен способствовать увеличению их числа. Какая неудача, что вы оказались холостяком!

Должен сказать, мистер Холмс, что при этих словах я опечалился, так как стал опасаться, что меня не возьмут; но, подумав несколько минут, Росс заявил, что все обойдется.

— Ради кого-нибудь другого мы не стали бы отступать от правил, но человеку с такими волосами можно пойти навстречу. Когда вы могли бы приступить к исполнению ваших обязанностей?

— Право не знаю, ведь у меня еще собственное предприятие… — ответил я.

— Не беспокойтесь, мистер Уилсон! — сказал Винсент Сполдинг. — С работой я справлюсь и без вас.

— В какие часы я буду занят? — спросил я.

— От десяти до двух.

Так как в ссудных кассах главная работа приходится на вечерние часы, особенно по четвергам и по пятницам, накануне получки, я и решил, мистер Холмс, что недурно заработать кое-что в утренние часы. Помощник у меня — человек надежный и вполне может меня заменить.

— Эти часы мне подходят, — сказал я. — А какое вы платите жалованье?

— Четыре фунта в неделю.

— А в чем заключается работа?

— Работа чисто номинальная.

— Что вы называете чисто поминальной работой?

— Вы должны безотлучно находиться в нашей конторе или, по крайней мере, в здании, где она помещается. Выходить нельзя — потеряете место. Завещатель особенно настаивает на точном выполнении этого пункта. Если вы хоть раз покинете контору в рабочие часы, будет считаться, что вы не исполнили наших требований.

— Если речь идет всего о четырех часах в сутки, мне, конечно, и в голову не придет уходить из конторы, — сказал я.

— Имейте это в виду, — повторил мистер Дункан Росс. — Потом мы никаких извинений не примем. Никакие болезни, никакие дела не могут служить оправданием. Вы должны безотлучно находиться в конторе или потеряете службу.

— А в чем же заключается работа?

— Вам придется переписывать «Британскую энциклопедию». Первый том — в этом шкафу. Чернила, перья, бумагу и промокашку вы достанете сами; мы предоставляем стол и стул. Не могли бы вы приступить к работе завтра же?

— Конечно, могу, — ответил я.

— В таком случае, до свидания, мистер Джабез Уилсон. И позвольте еще раз поздравить вас с получением такого хорошего места.

Он поклонился. Я вышел из комнаты и отправился домой вместе с помощником, безотчетно радуясь необыкновенной удаче. Эта история весь день не выходила у меня из головы, но к вечеру я несколько упал духом; я почти убедил себя, что все это дело — просто мошенничество, хотя никак не догадывался, в чем может заключаться цель подобной затеи. Казалось почти невероятным, что кто-то мог оставить такое завещание, и что люди согласны платить такие деньги за переписку «Британской энциклопедии». Винсент Сполдинг изо всех сил старался подбодрить меня, но, ложась спать, я твердо решил отказаться от этого дела. Однако утром я подумал, что все-таки стоит сходить туда. Купив чернил на пенни, захватив гусиное перо и семь больших листов бумаги, я отправился в Попс-корт. К моему удивлению, там все было в порядке. Я очень обрадовался. Стол был приготовлен для работы, и мистер Дункан Росс ждал меня. Он велел мне начать с буквы «А» и вышел. Однако время от времени он заходил, чтобы посмотреть, работаю ли я. В два часа он попрощался со мной, похвалив за то, что я успел так много переписать, и запер дверь конторы.

Так шло изо дня в день, мистер Холмс. В субботу мистер Росс выложил на стол четыре золотых соверена — плату за неделю. Прошла вторая неделя, потом третья. Каждое утро я приходил туда ровно к десяти и уходил ровно в два. Со временем мистер Дункан Росс начал заходить в контору все реже и реже, а потом и вовсе перестал наведываться. Тем не менее я, понятно, не осмеливался выйти из комнаты даже на минуту, так как он мог прийти в любой момент, а я не хотел рисковать такой выгодной службой.

Так прошло восемь педель; я переписал статьи об Аббатах, об Артиллерии, об Архитектуре, об Аттике и надеялся в скором времени приступить к букве «Б». Я изрядно потратился на бумагу, и исписанные мною листы едва помещались на полке. Но вдруг все кончилось.

— Кончилось?