Том 1

«Мы знаем личности в истории, полные исключительной силы, которые своими подвигами привлекают внимание человечества, погибая за великую идею, которой они всецело посвятили свою жизнь. Таким исключительным человеком был Спартак. воодушевленный страстью к освобождению рабов и ненавистью к тиранам. Пытаться выводить такие необычайные, героические фигуры в виде счастливых или страдающих любовников — это значит снижать и опошлять их образы».

Указывая на «клеветническое изображение» Спартака, «якобы тайно встречавшегося с Крассом и предлагавшего сдаться тому на милость (!). чтобы сохранить себе жизнь». В Ян писал. «Можно ли даже на мгновение допустить, чтобы кто-нибудь из любимейших наших героев гражданской войны, например, Чапаев, отправился на свидание с генералом Деникиным, предлагал от имени товарищей сдаться в плен и затем. \мирая под обстрелом белогвардейских пулеметов, направлял свою «последнюю мысль, последнее биение сердца», скажем, к какой-нибудь герцогине или графине? Одна такая мысль покажется всем чудовищной и невероятной!»

В Ян обращался и к своим коллегам, писателям-историкам. призывая их «создан» новую оригинальную повесть, дающую яркую и правдивую картину борьбы Спартака, как вождя и олицетворение рвущих цепи народностей, угнетенных хищным Римом…»

Величественная тема восстания рабов Рима настолько увлекла писателя, что он написал либретто балета «Спартак», и оно было одобрено Художественным советом московского Большого театра, а музыку предложили написать «Мясковскому, Шостаковичу, Кабалевскому…»; тогда же В. Ян стал соавтором балета «Спартак», готовившегося к постановке по его либретто Тбилисским театром оперы и балета, и пантомимы на ту же тему в театре К. А. Марджанишвили. Эти замыслы не были осуществлены по причинам, от В. Яна не зависящим (были репрессированы некоторые руководящие музыкальные деятели обоих театров, от кого зависела постановка балета), а вскоре А. Хачатурян написал музыку триумфально прославившего его балета «Спартак».

Повесть издана у нас 15 раз, в том числе на адыгейском, туркменском, латышском, киргизском, узбекском языках, и 8 раз за рубежом.

В основу рассказа «Голубая сойка Заратустры» лег эпизод из повести «Огни на курганах» (Часть шестая. Глава «Базилевс в Бактре»). Автор предполагал включить рассказ в третью часть задуманной трилогии о нашествии Александра Македонского на Азию.

Летом 1945 года, будучи в подмосковном Доме творчества писателей «Передел-кино», В. Ян. размышляя о новых главах повести, записал в дневник: «…гуляя по окрестностям, пришли к Мичуринскому саду, нашли какую-то добрую женщину. У нее голубая сойка-зимородок,совсем ручная. Взлетит на ветку дерева, потом возвращается в комнату. Садится на плечи, просит еды, разевая клюв, как галчонок.»

Сойка взлетела на плечо писателя, вспорхнула на его голову и стала перебирать клювом седые пряди волос; слетев на дверь, замяукала по-кошачьи, заскрипела, повторяя имя «Ми-тя… Ми-тя», а когда В. Ян просвистел музыкальную фразу, сойка повторила ее мелодию… Встреча с «говорящей сойкой» вдохновила писателя, и птичка стала прообразом маленькой героини его рассказа. «Ведь такая голубая сойка — священная птичка Заратустры; он ее научил говорить самую свою главную заповедь, и она передала это умение своему потомству до наших дней…»

В. Ян поясняет, что он создал рассказ, «чтобы объяснить, почему Александр сжигает книги (свитки): в них возвеличивается род персидских царей, якобы «поставленных от Бога», а македонец сам «божественного происхождения»,а потому возлагает на себя все привилегии, бывшие у древних персидских царей».

Впервые рассказ опубликован в сборнике «Загадка озера Кара-Нор» (М. изд. «Советский писатель». 1961)

«Письмо из скифского стана» продолжает сюжетную линию «кифареда Аристоника», начатую в повести «Огни на курганах» (Часть первая «Александр в долине Седых гор»). Упоминается здесь и о скифе Будакене. Рассказ написан в Москве в конце 20-х годов по воспоминаниям о путешествии в 1903–1904 годах через Северную Персию и встрече в пустыне Деште-Лут с кочевым племенем амазонок «машуджи» свободного народа «Люти». Впервые он напечатан в журнале «Всемирный Следопыт», 1929, № 1.

«Ватан» продолжает и развивает сюжетную линию «Письма из скифского стана» Рассказ начат в Москве в середине 30-х годов по воспоминаниям о встрече с племенем «машуджи» (см. выше); закончен в 40-х годах под впечатлением от национально-освободительного движения зарубежных азиатских народов. Впервые опубликован в сборнике «Загадка озера Кара-Нор».

Рассказ «Демон Горы» написан в 1943–1944 годах в Ташкенте по воспоминаниям о путешествии через Персию в начале века (см. выше). Впервые опубликован в сборнике «Загадка озера Кара-Нор».

«Афганские привидения» написаны (предположительно) в Ташкенте в 1906 году по воспоминаниям о путешествии через Персию (см. выше). Впервые напечатан в газете «Россия» от 25 декабря 1906 года (7 января 1907), вскоре после приезда автора в Петербург и начала службы в этой газете.