Том 1

— Назад, бунтовщики! — кричал начальник школы. — Избивайте их!

Римские воины набросились на безоружных гладиаторов.

— Не отступайте! Вперед к свободе! — кричали Спартак и Крикс. С помощью других подоспевших гладиаторов они распахнули тяжелую, окованную дверь.

Но только семьдесят восемь человек прорвались на волю и выбежали в поле. Остальные были частью перебиты, частью загнаны в темные подвалы, и ворота опять закрылись.

Ничто теперь не могло остановить смелых беглецов. Упорно они пробирались вперед через рощи и поля, направляясь на юг, где в тумане вырисовывались далекие горы. На рассвете им попался обоз с оружием. С радостью набросились гладиаторы на повозки и расхватали все, что только могло пригодиться для боя.

— И мы пойдем с вами! — заявили рабы — погонщики обоза.

Лошади и мулы были выпряжены, на них посадили тяжелораненых, и весь отряд спешно продолжал путь к югу, пробираясь проселочными тропинками, избегая главных дорог.

К вечеру нужно было сделать остановку. Гладиаторы падали от усталости. Спартак указал на мраморную виллу, стоявшую уединенно на холме.

Вилла принадлежала знатному богачу, обычно проводившему в этом поместье летние месяцы. Оливковые и кипарисовые рощи окружали ее, а на склонах холма множество рабов, звеня железными цепями, вскапывали землю виноградника.

— Мы заночуем здесь, в этой вилле, — сказал Спартак. — А эти труженики, — указал он на рабов, — конечно, завтра же будут нашими лучшими товарищами.

Гладиаторы поднялись на холм. Вокруг поставили часовых. В подвалах нашлись запасы копченых окороков, большие круги сыра и запечатанные кувшины старого вина.

В этот вечер беглецы избрали трех начальников: фракийца Спартака и галлов Крикса и Эномая[258]. Главным начальником отряда был избран Спартак.

Ночью поднялась тревога. К вилле кто-то подъехал.

Часовые схватили под уздцы взмыленного, усталого коня; с него соскочили молодая женщина и мальчик.

— Свои, свои! — кричал детский голос. — Где Спартак?

— Амика! Гета! Как вы нас нашли? — спрашивали часовые.

— Во время вашего боя я спустился по веревке со стены, — объяснял Гета. — Я побежал в город и разыскал Амику. Мы решили, что вы никогда не вернетесь назад, и поэтому вместе пошли на юг вас догонять. По пути встречные рабы на полях только и говорили о восстании гладиаторов в Капуе и о том, как бы им присоединиться к вам. Мы с Амикой отбили коня из табуна какой-то виллы. Теперь уже мы никогда не расстанемся с вами!

Рано утром к вилле сошлись десятки рабов со всего поместья. Они разбивали цепи на ногах, железные кольца на шее и просили оружия.

Некоторые явились с топорами, косами, кузнечными молотами.

— У кого нет оружия, берите острые колья, ими мы будем бить врагов! — говорили гладиаторы.

— Освободите тех рабов, которые сидят под землей! — умоляли пришедшие рабы виллы.

Спартак в сопровождении дрожащего от страха управляющего поместьем спустился в подземную тюрьму, где в сырых, смрадных подвалах содержались непокорные или провинившиеся рабы. Закованные в цепи, они вертели тяжелые жернова, тесали камни для фундаментов, выполняя непосильную работу.

Рабы не верили своему счастью, когда Спартак приказал кузнецам разбить их цепи.

Спартак не медлил и быстро двинулся дальше. К вечеру отряд был уже в окрестностях приморского города Неаполя и опять остановился в богатом поместье. Всюду по пути рабы толпами присоединялись к восставшим. В несколько дней отряд возрос до двух тысяч человек. Спартак, опасаясь погони, торопился увести беглецов возможно дальше.

В одном месте дорогу им преградил отряд конных стражников. Молодой римлянин в серебряном вооружении, сдерживая горячего коня, украшенного шкурой леопарда, издали кричал запыленным, усталым гладиаторам:

— Назад, бродяги! Остановитесь! Именем сената[259] объявляю вам: если вы выдадите зачинщиков восстания, то все получите прощение. Опуститесь на колени и поднимите вверх большой палец левой руки. Я обещаю, что тогда мы вас не тронем!..

Стоявшие впереди гладиаторы с такой яростью бросились на стражников, что те рассыпались во все стороны и ускакали. Начальник был сбит камнями на землю. Гладиаторы подвели его коня к Спартаку. Тот сорвал с коня позолоченную сбрую и отбросил ее прочь. Себе он оставил только шкуру леопарда.

— Борцы за свободу не станут себя украшать тем золотом, ради которого римляне проливают столько крови! Вот эта шкура будет мне чепраком[260], она же мне будет постелью!

В КРАТЕРЕ ВЕЗУВИЯ

Впереди на бирюзовом небе вырисовывалась темная вершина горы Везувий.

— Мы разбудим эту гору[261], которая спит уже тысячу лет, — говорили рабы. — На ее вершине вспыхнет яркое пламя восстания и разольется по всей Италии.

Отряд прошел мимо города Неаполя. Всюду по дорогам мчались повозки, нагруженные драгоценной финикийской мебелью, коврами и другим имуществом.

Богачи бежали из своих поместий, где рабы восставали, услыхав призыв Спартака. В городах при известии о приближении гладиаторов запирались ворота и на стенах выставлялась стража.