Толстый – сыщик подводного царства

Несколько толстых полешков она поставила шалашиком, в середину напихала тонких веток и сухой травы. Поднесла огонек, и прожаренное на южном солнце сено вспыхнуло, как порох.

– Так-то вот! – похвалилась тетя. – Я еще в пионерках прикуривала с одной спички!

– И напивалась с одной рюмки! – добавила Ленка. Чувство юмора у нее просыпалось нечасто, зато вовремя. Тонкий захихикал в кулак.

– Это почему? – оторопела тетя. – Да я, если хотите знать…

Тут до нее дошло, что не обо всех славных делах пионерии стоит рассказывать племянникам.

– Я в хорошем смысле прикуривала, – сказала она, не объяснив, что это значит.

По правде говоря, грозная оперуполномоченная боялась племянников гораздо больше, чем преступников. У тети Музы не было своих детей. Она не знала, как вести себя с Тонким и Ленкой.

Костер горел, тетя Муза вешала над ним котелок, Ленка устанавливала вокруг складные табуретки, Толстый копошился где-то у палатки, а Тонкий ждал, когда они наконец лягут спать. Надо было спуститься к морю, хорошенько рассмотреть следы. На лодке увезли дельфина или на машине? Если на лодке, то его не найти, на воде-то следов не остается. Если на машине… Он возьмет фонарик и будет идти по следам шин. Может быть, долго, может быть, до утра…

– Саня! – позвала тетя Муза. – Иди присядь, в ногах правды нет.

Тонкий мысленно с ней согласился. Идти по следам машины он будет ногами, и не факт, что узнает правду: куда увезли дельфина? Машина ведь может свернуть с песка на траву, а там следов почти не видно. Да еще ночью.

Он подошел и сел рядом с Ленкой. Ножки складного табурета нагрелись от костра, так что голыми ногами к ним лучше было не прислоняться. Тетя Муза насыпала в котелок суп из пакетика. Мимо шмыгнула тень.

– Ежик! – взвизгнула Ленка и помчалась на охоту. Тонкий не спеша побрел следом.

Ленка с ежом обнаружились у машины. Под колесом валялся открытый рюкзак с едой (тетя Муза в нем копалась и не закрыла). В рюкзаке сидел ежик и, не обращая внимания на Ленку, спокойно уписывал батон.

– Тут, наверное, часто бывают туристы, вот ежи и обнаглели, – понял Тонкий. – Смотри, он оставит нас без завтрака, придется с утра в город переться.

– Не оставит, – оптимистично заявила Ленка. – Он такой маленький, ему за всю жизнь не съесть все, что в рюкзаке! – Только она так сказала, как из непролазных кустов показалась еще шеренга маленьких теней и потопала к рюкзаку.

– Ежиха с ежатами! – умильно запищала Ленка.

Оказалось, она права: впереди шел большой упитанный еж, за ним – три поменьше. Вразвалочку они прошествовали к рюкзаку. Последний задел Тонкого иголкой, повернулся, фыркнул в Сашкину сторону: «Чего мешаешься?!» – и галопом побежал к своим. Все семейство залезло в рюкзак, по-приятельски обнюхало первого ежа и принялось дружно чавкать.

Тонкий смотрел, разинув рот, – ни фига себе наглость!

– Интересно, сколько всего ежей на нашей горе? – мечтательно спросила Ленка.

Тонкий прикинул: гора большая, ежи маленькие, штук сто разместится спокойно, а если они живут тесными стаями – то, конечно, больше.

– Господа, ужин подан, – позвала тетя Муза.

Пришлось отвлечься от ежей и плестись к костру. Ленка побежала вперед:

– Теть Муз, там ежики!

Тетя хмыкнула и подставила Ленке складной табурет.

– Там ежики, здесь – суп, я предпочитаю начинать с первого, – спокойно заметила она и вручила племянникам ложки. – Лопайте – и спать. Хватит за день впечатлений.

Тонкий не стал спорить, впечатлений за этот день ему хватило выше крыши. Он быстро поел и первым нырнул в палатку. Заботливая Ленка уже приготовила брату спальник и матрас. Тонкий плюхнулся с размаху и…

Бум! Хруп! Ой-й!

Под затылком что-то хрустнуло. И голова, кажется, тоже. Тонкий приподнял спальник и увидел… Сперва он решил, что это Ленка подложила ему орехов, чтобы расколоть их башкой горячо любимого брата. Под спальником и вправду лежали какие-то скорлупки, но странной формы и необычного цвета – белые в серо-голубую полоску. Тут вдруг к «орехам» подскочил Толстый в своей жокейской кепке и в момент перетаскал их куда-то в ноги хозяину.

– Улитки виноградные, – вслух подумал Тонкий.

– Сам такой, – обиделась возникшая в проходе Ленкина голова.

– Толстый наложил мне под спальник виноградных улиток, – объяснил ей Тонкий, – а я их головой расколол.

Ленка хохотнула:

– А ты чего хотел?! Крыс-то твой недавно из Франции, вот и пристрастился к тамошней кухне!

В подтверждение Ленкиных слов Толстый громко зачавкал в ногах.

Глава IV Глупые взрослые

Цикады стрекотали так громко, что Тонкий испугался: разбудят они тетю Музу, та увидит, что племянника нет, отыщет его, вернет и даст по шее. А следы браконьеров смоет волна.