Толстолоб

Во время своей экскурсии он обнаружил огромный пустой остов, украшенный паутиной, толстой, как рыболовные снасти. Это было совсем не то, что он ожидал. Слово «аббатство» вызывало определенный образ - большое каменное здание на холме, нечто, имеющее средневековый облик. Но вместо этого он обнаружил простую постройку, крытую кедровой черепицей, с узкими окнами и наклонной крышей, стоящую посреди густого леса. Что самое странное, истинный возраст здания выдавали его внешние стены. Щели между разнокалиберных бревен были заполнены пожелтевшим раствором. Но затем Александер вспомнил короткий инструктаж Хэлфорда - аббатство было построено в конце 17-ого века, и его экстерьер сохранился в изначальном виде. Маленькая колокольня была единственной деталью, указывающей на «церковность». Внутри оказался лабиринт, единственный этаж из темных коридоров и заколоченных досками дверных проемов. Хэлфорд не шутил, когда говорил про отсутствие электричества. За время экскурсии Александер посадил три набора батареек в фонарике и не обнаружил никаких следов электропроводки. Натуральная помойка, - пришел он к выводу. И моя задача состоит в том, чтобы привести здесь все в порядок. Да, вот это я называю богоугодным делом. Они посылают меня убирать за ними бардак... Позади здания в лунном свете искрилось озеро.

- Довольно скоро мне потребуются кое-какие материалы для работы, - сказал Александер. Он, не колеблясь, закурил свои «Лаки Страйк», и увидел, что женщина зажгла тонкую белую трубку. Вместо пепельницы она положила на стол черепаший панцирь.

- Мне понадобятся спиртовые лампы, фонарики, моющие средства, и все такое. Надеюсь, поблизости есть какой-нибудь магазин?

- О, да. Уверена, в «Халле» есть все, что вам нужно. Гуп, мой работник завтра покажет вам. Это в городе, недалеко.

- И если б вы помогли мне со списком строительных компаний, я был бы счастлив.

- Святой отец, в Люнтвилле полно хороших, сильных мужчин, которым нужна работа. И они будут работать, не щадя себя, могу вас заверить.

Конечно. Возможно, это объясняло ее энтузиазм по поводу его пребывания здесь. Он слышал, что весь регион уже десять лет страдает от безработицы, которая составляет почти пятьдесят процентов. Александер приехал на церковном кошельке, раздавать работу, как мороженщик на фургончике с эскимо. Но эта женщина его заинтриговала, и он чувствовал, что ее энтузиазм имеет более глубокие корни. Возможно, она была одной из многих, которые сохраняли веру в безбожном обществе. Для нее Александер был символом скрытой силы и истины. А еще она была довольно привлекательной для своего возраста. Пышногрудая, хорошо сложенная, стройная, без печати физического распада, которую обычно накладывает тяжелая сельская жизнь на пожилых людей. Напротив, она сохранила отличную грацию. Александер надеялся, что годы тоже пощадят его.

Он допил вино и затушил сигарету.

- Энни, знайте, что Церковь очень ценит ваше гостеприимство. И спасибо за вино. Думаю, мне нужно лечь в постель - у меня был тяжелый день.

- Что ж, святой отец, как я сказала, это замечательно, что вы здесь. - Она проворно встала и подвела его к подножию лестницы. - Вас никто не потревожит. Кроме вас здесь живут только моя племянница Чэрити и ее подруга Джеррика, журналистка из городской газеты. - Затем она сказала ему номер его комнаты. - А если вам что-нибудь потребуется, сразу же обращайтесь.

Александер улыбнулся.

- Обязательно. Спасибо. Спокойной ночи.

Он поплелся вверх по лестнице, мимо портретов и натюрмортов. Тишина в доме, казалось, была осязаемой. Он проследовал по устланному ковром коридору, и на мгновение задержался возле одной из закрытых дверей. Он услышал... что-то.

Женский голос. Тихий, но не вызывающий сомнений. Сдавленные звуки человека, испытывающего... муки.

Александер был уверен, что кому-то снился кошмар.

3

Сны Чэрити вспыхивали вместе с беззвучными молниями за окном. А еще их сопровождал страх, в виде ярких и острых как бритва образов. Она металась во сне, сминая простыни, а пот был таким обильным, что ткань ночнушки липла к телу, словно мокрая салфетка.

Во сне мужчины занимались с ней любовью, или так ей казалось. Сейчас с ней в постели были все мужчины, с которыми она когда-либо спала. Они меняли друг друга, разные тела, разные лица, но каждый акт любви был утомительно одинаковым. И это была не настоящая любовь, а нечто прерывистое, поверхностное, и никогда не оправдывающее ее ожиданий. Стив, Джонни, Тим, Рик и все остальные. И, наконец, Нэйт. В теплой тьме их лица - как и их тела - появлялись над ней, словно тасующиеся игральные карты. Всегда все начиналось красиво. Всегда. Она видела их члены, влажные от ее предварительных оральных ласк, все разные, как и их тела. Некоторые длинные, некоторые короткие, некоторые толстые, некоторые тонкие. А один принадлежащий Нэйту, красивый и большой. Всякий раз Чэрити знала, что влюблена, до тех пор, пока...