— О, видимо, это новые жильцы из восьмого, — говорит Брай, оборачиваясь, чтобы проводить взглядом фургон.
— Восьмой — это кто? — спрашивает Альба.
— Это соседний дом, возле тети Элизабет, — отвечает Брай. Голос у нее тихий, будто она замечталась.
— Дядя,
Брай поворачивается к дочери, но та не спускает глаз с Элизабет. Вопрос серьезный и требует серьезного ответа.
— Да, Альб, все так и есть.
Господи, как Элизабет этого не хватает. Может, им завести четвертого? Она всегда может сделать вид, что это вышло случайно.
— Надо пойти поздороваться, — говорит Брай, натягивая колготки Альбе на попу, для чего Элизабет опускает ее на землю, все еще держа за руку.
— Брай, сейчас не получится — дети…
Брай смотрит на них: Чарли щекочет Клемми прутиком.
— Ну да, конечно, у них будут неприятности, если опоздают, ну да…
Но даже Элизабет ненадолго забывает о детях, когда двери фургона хлопают и женщина вприпрыжку бежит к дому, а затем, раскинув руки, разворачивается к своему красивому спутнику, словно дом — это старый добрый друг, которого она представляет своему… кому? Сыну? Племяннику, может быть? Он стоит, сунув большие пальцы в задние карманы джинсов, оглядывает унылый фасад и быстро что-то говорит, кажется, по-итальянски, а затем устремляется за ней внутрь.
Элизабет приподнимает бровь:
— Что ж, судя по всему, они не очень-то хотели поздороваться.
— Они же помахали, — вступается Брай в защиту тех, кого она даже не знает, и добавляет: — Ты ведь сможешь быть с ними милой, Элизабет?
Элизабет внезапно чувствует, как к лицу приливает кровь.
— Я всегда милая, — бросает она, чувствуя всплеск раздражения.
Ей хочется спросить, что вообще Брай подразумевает под
— Пошли! — кричит она, сует многострадального Фреда под мышку и бежит через дорогу к Чарли и Клемми, а Элизабет и Брай кричат одновременно: «Дорога!», но Альба не обращает на них внимания, потому что ей четыре года и она еще не знает, что такое опасность.
Суд графства Фарли. Декабрь 2019 года