Только звери

С этими словами он, к моему облегчению, так же тяжело опустился обратно на стул, причем едва его не опрокинул. Пока Реджи с трудом восстанавливал равновесие, лицо герцога медленно наливалось кровью. Не очень-то приятно было знать, что Реджи, как ни дурно он себя вел, являлся истцом, а сын герцога — обвиняемым.

— Думаю, — сказал герцог, призвав на помощь отработанную в веках аристократическую выдержку, — думаю, нам следует сесть и потолковать в цивилизованном духе, не опускаясь до вульгарной брани.

В ответ Реджи громко и внятно послал его.

— Реджи, дорогой, веди себя прилично, — взмолилась Урсула.

— Кто? — проникновенно вопросил Реджи, словно обратился за ответом к мудрецу. — Кто он такой, этот старпер, а?

— Садитесь, сэр, присоединяйтесь к нам, — радушно произнес я.

Урсула наградила меня взглядом, который испепелил бы мою особу, если бы я не веселился так в душе.

— Благодарю, — холодно отозвался герцог, — но я не вижу свободного стула, и ваш приятель ясно дает понять, что я тут, мягко выражаясь, лишний.

— Сейчас будет стул, — любезно ответил я, подзывая официанта.

Тотчас явился стул, и герцог осторожно сел, точно боясь, что он сломается под ним.

— Что-нибудь выпьете, сэр? — спросил я, изображая заботливого хозяина.

— Выпить, — довольно вымолвил Реджи. — Чертовски большие стаканы… дешятки литроф, бочки мальвазии… беж вина голова не работает.

— Благодарю, — ответил мне герцог, — если можно… рюмочку хереса.

— Этот ваш щенок совсем не пьет, — вмешался Реджи. — Потребляет только кока-колу и материнское молоко… наштоящий шла… шла… шлабак… бесхрехребетный тип.

— Послушайте, мистер Монтроз, — нетерпеливо произнес герцог, барабаня холеными пальцами по столу. — Я не желаю препираться с вами. Мой приезд в Венецию вызван отнюдь не желанием причинить вам какие-либо неприятности. Если позволите, я постараюсь прояснить ситуацию и в какой-то мере успокоить вас.

— Единштвенный шпошоб ушпокоить меня — вытащить вашего паршивого щенка из постели моей жены, — громко возвестил Реджи.

Герцог в замешательстве окинул взглядом ресторан. Окружающие нас итальянцы, не привыкшие к таким откровенным разборкам среди англосаксов (особенно британцев), смотрели на нас с живейшим интересом.

— Именно для этого я и приехал в Венецию, — сообщил герцог.

— И што же ты хочешь шделать? Наушкать его ешшо на чью-нибудь жену?

— Я намерен серьезно поговорить с ним, — ответил герцог. — Мне эта связь противна так же, как вам, если не больше. И ей будет положен конец.

— Не шмей называть мою жену шва… шва… швязью. — Реджи побагровел до такой степени, что казалось — его вот-вот хватит удар. — Кто ты такой, черт дери, штобы называть мою жену швязью, а?

— Не вижу ничего пренебрежительного в этом слове, — холодно ответствовал герцог, — однако вы должны согласиться, что такое положение терпеть невозможно. Не говорю уже о разнице в возрасте. Это само по себе ужасает. Но если отставить это в сторону, вам должно быть ясно, что мальчик, как-никак, наследует титул герцога, а это обязывает его быть разборчивым в своих связях.

Реджи не сразу подобрал нужные слова для ответа.

— Клянусь, — сказал он наконец, — ты шамый большой кушок хо… ходячего коншкого навоза, какой я когда-либо видел.

— Реджи, дорогой, разве можно говорить такие вещи герцогу? — воскликнула шокированная Урсула.

— А почему нельзя? — рассудительно вопросил Реджи. — Ешли он щщитает, что моя жена неровня его паршивому щенку, тогда он без шон… без шон… шомнения самый большой и самый вонючий ходячий кушок коншкого навоза за пределами ипподрома Ашкот.

Спорщики сверлили друг друга свирепыми взглядами. И в эту самую минуту Урсула снова взвизгнула, потому что нас второй раз поразил гром среди ясного неба. В ресторан, держась за руки, вошли Перри и Марджери. Она — миловидная женщина, отдаленно похожая на девиц с полотен Гогена, он — стройный, гибкий, пригожий молодой человек в байроновском стиле. Не успел я сделать эти наблюдения, как Реджи, взревев, точно поранивший лапу лев с несварением желудка, поднялся со стула и дрожащим пальцем указал на влюбленную парочку, которая в ужасе замерла на месте, потрясенная внезапной встречей.

— Вот они — твой паршивый щенок и его швязь, — прокричал Реджи. — Сейчас я…

Черт дернул меня встать и положить руку на плечо Реджи, чтобы удержать его от опрометчивых действий.

— Постой, Реджи, — сказал я, — ты же в три раза здоровее его…