Только вперед

Так и вышло. Леонид всего две недели был бойцом. А потом, когда погиб сержант Евстигнеев, Кочетова, прошедшего военную подготовку в институте и на учебных сборах, назначили вместо Евстигнеева помощником командира взвода разведчиков. А Галузин остался рядовым.

Леонид сорвал травинку и сунул ее в рот. Края у стебелька были острые, больно царапнули губу.

«Да, это было двадцать второго июня...» — подумал Леонид.

Но на фронт их послали позже, в начале июля.

«А сегодня — третье августа! Ровно месяц я воюю», — подсчитал Леонид.

Всего только месяц, а сколько раз ходил он за это время в атаки!

Враги рвались к Ленинграду. Под Новгородом и Псковом шли непрерывные тяжелые бои. Наши войска медленно отходили, сражаясь за каждую речку, каждый бугорок родной земли. Контратаки следовали одна за другой.

Казалось, Леонид не знал усталости. Днем он участвовал в боях, а ночью со своими разведчиками уходил в тыл врага. Весь его взвод состоял из физкультурников — неутомимых, сильных, смелых людей.

...Кочетов оторвался от воспоминаний, взял бинокль и стал наблюдать за селом.

Было уже далеко за полдень. Солнце, наконец, выглянуло из-за облаков. Разведчикам, лежавшим в холодном болоте, стало немного теплее.

— Костиков, смени Мозжухина! — взглянув на часы, приказал Леонид.

Мозжухин передал Феде бинокль и отполз к командиру. Он доложил обстановку: возле леса стоят две замаскированные тяжелые батареи, на окраине села обнаружено шестнадцать танков, скрывающихся в тени от домов. А в самом селе, судя по черным мундирам и зеленым френчам солдат, стоят две части — эсэсовцы и танкисты.

Кочетов оглядел своих товарищей. Лица у всех были усталые, глаза — красные от бессонницы. Леонид сам хотел есть и знал, что его бойцы тоже голодны. Но сало и сухари уже съедены, а о том, чтобы достать пищу в селе, — не приходилось и думать.

«Хорошо, что спортсмены не курят! — отметил про себя Леонид. — А то прибавились бы новые муки!»

Вспомнив о курильщиках, он посмотрел на Ивана Сергеевича. Тот в последние годы привык к своей огромной трубке.

«Наверно, мучается, бедняга».

Он подполз к Галузину и разрешил ему осторожно покурить. Старый тренер с благодарностью посмотрел на своего ученика.

Галузин укрылся за кочкой и лежа закурил, с наслаждением делая глубокие затяжки и выпуская дым в траву.

Время тянулось необычайно медленно. К вечеру лежать в болоте стало совсем невтерпеж: разведчики услыхали дальние орудийные раскаты. Возможно, их товарищи отражают сейчас атаку фашистов, а они лежат тут без дела. Бойцы хмурились и зло смотрели на село. Быстрее бы собрать нужные сведения и вернуться к своим.

Как только чуть-чуть стемнело, Федя Костиков вызвался проникнуть в село. Но Леонид не пустил его. Он заставил, бойцов подождать еще час и, лишь когда наступила полная темнота, разрешил Феде ползти.

И снова потянулись тревожные минуты ожидания. Прошел час — Федя не возвращался. Село было спокойно, но разведчики все же начинали волноваться. Прошло еще полчаса — Федя не приходил. Леонид уже решил сам ползти в село, как вдруг совсем рядом из темноты раздался шепот:

— Разрешите представиться: личный массажист рекордсмена мира Федор Костиков!

— Не балагурите! — строго оборвал его командир. — Сейчас вы не массажист, а я не рекордсмен. Мы оба — солдаты...

Кочетов аккуратно записал добытые Костиковым сведения, и разведчики пустились в обратный путь.

Шли опять в темноте, время от времени проверяя направление по светящейся стрелке компаса. Вот и знакомая тропинка! Молча прошли бойцы километра три параллельно дороге и замерли, прижавшись к стволам сосен. Издали, нарастая, слышался шум мотора.

По дороге спускался с горки грузовик. Разведчикам снизу, из лощины, были хорошо видны четко отпечатавшиеся на фоне неба очертания машины.

Дерзкая мысль мелькнула у Леонида: «А что, если?..»

Правда, разведчикам не рекомендуется без крайней необходимости начинать бой. Но разве уставом запрещено использовать удобный случай? Наоборот, предлагается проявлять инициативу. А документы гитлеровцев, сидящих в машине, очень пригодятся. Грузовик шел один, никого поблизости не было...

Словно специально для облегчения действий разведчиков, тишина ночного леса, только изредка нарушаемая отдельными разрывами, опять сменилась далеким сплошным ревом и грохотом.

Кочетов вынул гранату. То же самое сделали трое его друзей. Гул нарастал. Грузовик был уже близко. Он шел по дороге метрах в пятидесяти от разведчиков. Привыкшие к темноте глаза Леонида уже различали водителя и сидевшего рядом с ним офицера в высокой фуражке. Офицер дремал, уткнув подбородок в поднятый воротник шинели. Сзади на скамейках тряслись, высоко подпрыгивая на каждом ухабе, восемь автоматчиков в серо-зеленых шинелях и касках. Очевидно, это была охрана офицера.

Леонид зло усмехнулся: «И охрана не поможет!»

Он поднял руку, приказывая товарищам приготовиться и, когда грузовик поравнялся с ним, сильно метнул гранату. Раздался взрыв и следом за ним еще три взрыва — это разорвались гранаты, брошенные другими разведчиками.