Только ты

Рядом были и другие цвета, аккуратные полоски семи других тонов, пожалуй, не менее чарующих. Здесь был фиолетовый, глубокий, но очень нежный; зеленый, переливающийся, как перо павлина, был тут и нежно-зеленый цвет айвы, который она уже видела, и бархатистый темно-зеленый, и бездонный, как ночное небо, темно-синий; и розовато-лиловый, напоминавший о плотных куртинках вереска по берегам Ди, — неудивительно, что его другое название было «Сердце вереска». Но синий стоял особняком, притягивая ее взгляд, наводя на мысль о букете полевых цветов — васильки и дельфиниум — в вазе дельфтского фарфора. Про себя она назвала его «героический синий». Наверное, любая женщина почувствует себя другим человеком, надев вещь такого цвета.

— Они великолепны, все до одного! — наконец сказала она. — Название «густые» — очень точное.

— Отлично. Это первое мнение со стороны, которое я слышу. Никто еще не видел этих цветов, кроме вас, я имею в виду, за пределами фабрики.

— А «Бонни Твидз»? — Во рту у нее пересохло.

— Нет. — Он потряс головой. — Даже они. Скоро мы встретимся опять, и я не хочу полностью раскрывать свои карты до окончательного решения. Ну, так какой вам понравился больше всех? Вы уже выбрали?

— Конечно синий. Это фантастика!

— Отлично. На это я и рассчитывал. — Он открыл нижний, самый глубокий ящик стола. — Это вам. С наилучшими пожеланиями от руководства фирмы.

Полиэтиленовая сумка с золотым завитком и бирюзовыми буквами «Макаллан, Абердин». Сквозь все это проглядывал еще один цвет, синий, глубокий и густой, цвет полевых колокольчиков. Она отклеила липкий язычок — да, это был свитер от Макаллана, 36-й размер, пушистый и плотный, с узором из сложно переплетающихся жгутов. И этот цвет. В нем можно утонуть. Несколько секунд она это и делала, совершенно лишившись дара речи.

Когда она оторвала наконец взгляд от свитера и подняла глаза, то увидела, что он наблюдает за ней.

— Размер ваш? — спросил Ангус.

— Да, но… но я не могу принять это. Нет повода.

— Есть. Я хочу подарить вам это, — просто сказал он. — И еще я бы хотел, чтобы вы встретились с моим заместителем по связям с общественностью. У него есть очень любопытные варианты названий этого цвета.

— Ну его. Разрешите мне поблагодарить вас. Пожалуйста, Ангус. Это так красиво! — Она приложила свитер к груди.

— Да, — согласился он, — вы правы. Чудесно.

Она увидела, что он покраснел, и почувствовала, что предательский румянец проступил и на ее щеках.

Глава 10

На 10 часов следующего утра был назначен ypoк Грэма, но Мэгги, выглядывавшая из окна конторы, к своему удивлению, увидела вовсе не его, а Ангуса, беседовавшего с Робом. Он был в джинсах и толстом свитере-поло в темную и светло-серую полоску.

— Привет, — сказал он как нечто само собой разумеющееся. — Сегодня заниматься буду я. Грэм был записан на прием к зубному врачу так давно, что и сам забыл об этом. И вспомнил лишь тогда, когда секретарь врача позвонил, чтобы изменить время встречи. Он уехал в город, очень расстроенный, а я решил воспользоваться его уроком.

Он серьезно? Мэгги не была уверена. Но он действительно не шутил.

— Я подумываю купить лошадь. У Грэма уже есть, мы могли бы кататься вместе с ним. Говорят, с седла все выглядит совсем иначе.

Его самоуверенность была великолепна.

— Пожалуй, я возьму Кинкардина, — заявил он, пройдясь мимо денников, засунув руки в карманы.

Не самый удачный выбор. У серого было несколько дурных привычек, например срываться с места, едва почувствовав ногу седока в стремени. Они пытались отучить его от этого, но толку пока было мало. Любая лошадь из четырех остальных вполне годилась, сама Мэгги предпочитала Гленши.

К сожалению, он остался при своем мнении.

— Я не новичок, — твердо сказал он. — Я и раньше ездил верхом. Если я упаду, это будет только моя вина. Я что-то слегка заржавел, — небрежно заявил он в следующую секунду. — Напомните-ка мне, как на него влезают.

Взбирался в седло он отнюдь не изящно, и Кинкардину это не понравилось. Как и следовало ожидать, он сорвался, да так, что несколько секунд было похоже, что Ангус просто перевалится через холку. Но ему удалось выпрямиться и в конце концов добраться до вожделенного седла. От усилий кровь бросилась ему в лицо, но самоуверенности он не потерял.

— Кажется, получилось. Так вы едете?

Мэгги, в оцепенении наблюдавшая за этим зрелищем, сообразила, что стоит поторопиться. Ее чувства, как в зеркале, отражались на лице Роба, ведущего Гленши в поводу. Лицо Келли тоже выражало изумление вместе с нелестным мнением, что Ангус сидит на лошади как мешок с картошкой… Мэгги пришлось признать, что решительность и выдержка творят чудеса, а ее спутнику этих качеств было не занимать. Возможно, элегантной его посадку назвать было трудно, но он не мотался в седле и, пожалуй, выглядел даже спокойно. Это напомнило ей ночь, когда он великолепно справился с Брэймаром. Но на этот раз удача ему изменила.