Только ты

В этом не было ни малейшего сомнения. Если конюшни Стрэтайра были стариковской игрушкой, то уж, наверное, ее купили в магазине для миллионеров.

Они были обращены фасадом на юг и представляли собой Г-образное каменное строение. Зеленые двери и черепичная крыша, которую венчала башенка с часами, были так нарядны. Каждая дверь имела решетку для вентиляции и крюк для закрепления в том состоянии. Стойла были просторные, светлые и без сквозняков. Вода в денники подавалась самым современным способом — Мэгги только читала о таком: вода включалась автоматически, как только лошадь опускала морду в ведро.

Мак, а точнее, Маккензи оказался мужчиной кельтского типа, лет сорока и вовсе не таким лощеным, как она себе его представляла. Бесспорно, он и его помощник Макинтайр работали на совесть. Безупречные денники, чистые бетонные полы, идеальный порядок в кладовке для сбруи, в кормовой, в конторе — все свидетельствовало об этом. Однако комплименты Мэгги воспринимались как оскорбления.

— Почему бы им не быть чистыми? Это моя работа.

Бухгалтерские книги он показывал молча. Уроки верховой езды, аренда и небольшие конные походы — все это делалось, но доходы были лишь немногим выше, чем в Фэйрли-Холле, а Мэгги знала, что в Ирландии верховая езда была куда менее дорогим удовольствием. Попытки Мэгги перевести разговор на эту тему успехом не увенчались.

— Меня не касается происходящее за пределами конюшни, — безапелляционно заявил он. — Никогда об этом не задумывался, — ответил он так же сухо на ee замечание о том, что в конюшне маловато животных — пять лошадей и один уэльский пони. — Мне платят за ту работу, которую я делаю. Не в свои дела я не вмешиваюсь.

Так же холодно-безразлично он показывал ей будущих подопечных. Одна из лошадей, серая, похоже, отлично брала препятствия — об этом говорил ее мощный круп. Остальные были хороши для верховой езды. В последнем стойле находился гнедой мерин. Он стоял спокойно, не проявляя к пришедшим особого интереса.

— Присмотрите за этим. — Первый раз в голосе Маккензи послышалось нечто человеческое. — Может, ничего и нет, а может, он заболевает.

Мэгги взглянула на его шкуру. Шерстка чуть ерошилась.

— У него температура?

— Нет. Но все равно, поласковее с ним.

— Хорошо, — пообещала она.

Он дал ей карточку ветеринара и его телефон.

— Я сегодня же позвоню, — сказала она.

То человеческое, что было проглянуло в нем, сменилось холодом. Он предостерегающе поднял руку:

— Не торопитесь. Он очень занятой человек и не любит, чтобы его дергали по пустякам. Подождите, утром придет Роб и все вам скажет, что делать.

— Сами видите теперь, почему Ангус так держится за Мака, — заметила Трой, когда они шли обратно. — Оба одинаково невысокого мнения о женщинах!

От Мэгги не ускользнул намек Мака, что отныне ей придется всегда просить совета у Роба Макинтайра. Хорошенькое будущее!.. Угнетала и мысль, что уже заболела одна из лошадей. Она не паниковала, но гнедой действительно плохо выглядел.

— А что, той лошади плохо? — неуверенно спросила Трой.

Первый долг управляющего — всегда успокоить. Мэгги так и сделала:

— Не думаю. Я еще раз посмотрю его и все-таки позвоню ветеринару, если будет нужно. — Ее все не оставляло оскорбительное чувство, что ее не принимают всерьез. — А этот Роб — он каков?

— Ворчун, — ответила Трой. — Так что стойте на своем, как и начали. Я тоже так делаю.

Слова прозвучали легко, но в глазах не было веселости. Вдруг сразу они стали совсем светлыми и холодными, как кварц. Странные глаза, такие красивые, но в это мгновение совершенно холодные. Мэгги и не заметила, что дрожит, пока Трой не спросила ее:

— Замерзли?

— Да нет, просто солнце заходит. И я ужасно устала.

Трой шла, засунув руки в карманы брюк, широкий жилет развевался.

— Дерека отставили? — спросила она небрежно.

Это было неожиданно и бесцеремонно. У Мэгги были очень старомодные взгляды относительного личного, но времена изменились, и теперь это скорее было комплиментом. Значит, Трой чувствовала, что с ней можно легко разговаривать.

— Не думала об этом. — Она так же легко ответила. — А почему вы спрашиваете?

— Мы не чужие, — в том же тоне ответила Трой. — Старина Дерек знает, как я отношусь к нему. Теперь ему все немило.

— Отчего? — Мэгги даже остановилась.

— Оттого, что вам по душе Ангус.

— Мне… по душе? — Она не знала, что сказать. И холодно, да еще полная тишина… Черный силуэт птицы промелькнул по огнистому небу. — Вы шутите?

— Ну, рассказывайте!.. Мне-то ничего не известно. Я звонила вчера Дереку и предложила подвезти вас, вот и все. А оказалось, кузен Ангус сам вас повезет, и желательно никому больше не соваться. Видно, на прошлой неделе там, в Ирландии, вы с ним выкурили трубку мира и произвели на него потрясающее впечатление. Вот мне и хочется узнать: чем вы его взяли? У вас, может, хитрая ловушка для медведей или громадная банка меду?