Только стоячие места

Уикмен был постоянным жильцом меблированных комнат Сюррат. Это был полный дружелюбный человек, который работал в офисе генерального комиссара тюрем и делил спальню с Джоном Сюрратом. Секреты были тем, чем торговал Уикмен. Он обеспечивал Джона, который был курьером Конфедерации, материалами для тайной переброски на Юг. Но потом Уикмен где-то в марте по какой-то прихоти сказал в собственном офисе, что в тех самых меблирашках, где он живет, замышляют заговор сецессионистов против президента.

Это замечание вызвало больший интерес, чем он ожидал. Его вызвали в офис капитана МакДэвитта и долго расспрашивали. Как результат, меблированные комнаты Сюррат находились под наблюдением с марта по апрель, хотя, и это очень странный факт, никаких записей ни о наблюдении, ни о допросе впоследствии не нашли.

Анна, конечно, обрадовалась бы, узнав все это. Как и большинство молодых девушек, она любила внимание. А здесь налицо стержень романтической истории. Вместо этого, она чувствовала только, что что-то замышляется, и что ее благочестивая, простоватая мать в этом участвует.

Новый гость, тот, что говорил больше всех, обладал странной шепелявостью, и Анне это тоже не нравилось. Она гибко шагнула между двумя постояльцами, чтобы забрать их тарелки. Она воспользовалась письмом брата, чтобы выйти на улицу сразу после завтрака. "Мама", сказала она, "я сейчас отнесу письмо Джона бедной мисс Уорд."

В точности, как брат наслаждался расхолаживанием ее романтических наклонностей, она с удовольствием занималась охлаждением увлеченности мисс Уорд по отношению к брату. Отнести письмо мисс Уорд выглядело любезностью, но суть заключалась в том, что мисс Уорд не получает писем сама.

И кроме того, в городе был Бут. И если Анна выйдет, то, возможно, снова его увидит.

Тринадцатое число было красивым, однако, погода четырнадцатого в равных пропорциях состояла из грязи и ветра. Ветер выдул прядь волос Анны и переплел с бахромой шали. Возле здания Казначейства она остановилась посмотреть, как экипаж утонул в грязи по самую ступицу. Пару добротных вороных лошадей вытащили первыми. Потом поверх грязи положили доски для пассажиров. Они высадились на сушу, мужчина и женщина, она не в моду худая и легкомысленно смеющаяся над тем, как при каждом неровном шаге ее обручи вращались и выводили ее из равновесия то в одну сторону, то в другую. Она вцепилась в руку мужчины и вскрикнула, когда мимо нее прошлепала свинья, а потом снова засмеялась, взяв еще выше тоном. Когда она снова схватилась за него, мужчина оступился в трясину, и над этим она тоже смеялась. Одет мужчина был прекрасно, хотя теперь был весьма забрызган грязью. Собралась толпа, чтобы поглазеть на женщину - от такого внимания она просто обессилила от смеха.

Война закончилась, подумала Анна, и все одновременно сошли с ума. И она не единственная думала так. Это было темой газетных передовиц и разговоров в барах. "В городе беспорядок от людей, которые празднуют слишком шумно", писал дневной страж президента Уильям Крук всего лишь вчера. Показалось солнце, но только в небрежном, очень бледном варианте.

Ее визит к мисс Уорд был испорчен тем, что Джон прислал письмо и сюда тоже. Мисс Уорд явно радовалась, рассказывая это Анне. Она была очень близорукой и, читая письмо, держала его прямо перед глазами. Джон недавно сбежал в Канаду. Теперь, когда война закончилась, были все причины ожидать, что он вернется домой, хотя ни в одном письме об этом не говорилось.

Были и другие новости, и мисс Уорд чистила перышки, рассказывая их. "Бесси Хейл увезли в Испанию. Очень сильно против ее воли", сказала мисс Уорд. Бесси была дочерью экс-сенатора Джона П. Хейла. Отец надеялся, что смена обстановки поможет хорошенькой мисс Бесси победить слепое увлечение Джоном Уилксом Бутом. Мисс Уорд, которую никто, включая брата Анны, и не думал считать хорошенькой, смеялась над ней. "Мистер Хейл не хочет иметь актера в семье", сказала мисс Уорд, и Анна пожалела об импульсе щедрости, который погнал ее через весь город в такой мрачный день.

"Уилкс Бут вернулся в Вашингтон", закончила мисс Уорд, и Анна, наконец-то, смогла сказать, что знает это, что он навещал их только вчера. И она оставила Уордов, холодно попрощавшись.

Луис Уикман встретился ей на улице, остановился для учтивого приветствия, хотя они только что виделись и завтракали. Было десять утра. Уикман шел в церковь. Среди многих известных ему секретов был и секрет Анны. "Сегодня утром я видел Джона Уилкса Бута в парикмахерской", сказал он. "Толпа следила за каждым его движением."

Анна вздернула голову. "Мистер Бут - знаменитый трагик. Естественно, что люди восхищаются им."

Она льстила себе, что знает ДжУ несколько лучше, чем эти идолопоклонники. В последний раз, когда брат приводил Бута домой, он последовал за Анной в кухню. Она стояла спиной к двери и мыла тарелки. Вдруг она почувствовала, что он здесь. Как она узнала это? Шея вдруг стала сзади горячей, и когда она повернулась, убежденная, что он рядом, он и был тут, стоял прислонившись к косяку двери и изучая свои ногти.