Только слушай

В этот раз его яркие губы растянулись в неподдельной детской улыбочке. Улыбке, полной некоего восторга, которому я никак не могла дать определение.

Он опустил руку, сделал шаг в сторону и провёл кончиками пальцев по грифу моего Гибсона. И знаете что, меня это даже не возмутило! Хотя даже не помню, кому в последний раз разрешала вот так запросто трогать мою «крошку».

— Хороший инструмент.

— Знаю. Спасибо.

Калеб выпрямился и больше не улыбался. Взгляд стал чересчур пристальным, изучающим:

— Так это твоя? Ты не работаешь здесь?

Я усмехнулась:

— А ты решил, что я здесь работаю?

Новая улыбочка растянулась на идеальных губах, словно само солнце вышло из-за грозовых туч:

— Было очень похоже.

Я дёрнула плечами, сцепив пальцы в замок перед собой:

— Просто струны пришла поменять.

Калеб бросил ещё один взгляд на гитару, и мне так понравилось, как он на неё смотрит, что следующая его фраза долетела до сознания только спустя полминуты.

— Тейт? — усмехнувшись, позвал он, пронзительно глядя из-под бровей.

— Да-да, я… — неловко почесала затылок. — Не выспалась.

Враньё!

— Так что ты там говорил? — улыбнулась.

Ещё один смешок Калеба, и если он продолжит в том же духе, то я отказываюсь дальше вести диалог.

— Пластинки, — он пожал плечами и кивнул в сторону. — Коллекционирую старые пластинки. Пришёл посмотреть, что тут есть. Раз уж мы надолго зависли в этом городе, глупо упускать возможность.

Для чего и с какого такого перепуга мой взгляд стал вопросительным? Разумеется, Калеб сразу на него ответил:

— FB участвует в шоу по поиску талантов. Агентство почти все запланированные выступления перед Рождеством отменило, так что… надолго мы здесь. Я уже даже забыл, когда в последний раз мы задерживались где-нибудь больше чем на неделю. Скоро начнётся второй тур и… в общем, работы по горло.

Судя по виду, Калеба совершенно не радовала данная перспектива, как и роль судьи на музыкальном шоу.

С пониманием закивала.

— А ты здесь…

— По делам, — мигом отозвалась я.

«И что ты только что сказала? А ничего, что в среду ты предстанешь перед этим парнем с гитарой в руках, и от него, в том числе, зависит, как скоро придётся покупать билет на самолёт?!»

— Видимо, очень важным, — Калеб кивнул на мой Гибсон, — делам.

Опупеть можно по каким важным…

— Не то что бы… — Честно! Я уже собиралась назвать истинную причину, как Калеб перекинул ремень от гитары через плечо и плавным перебором пробежался по струнам.

Я зависла.

Ой, как Гибсон чертовски шёл этому парню. Я бы даже сказала — идеальное сочетание. И такое сексуальное… Даже сфотографировать захотелось, поставить в рамочку и каждый раз перед сном… Стоп. Меня несёт.

— Сыграешь? — Калеб протянул Гибсона мне. Пристальный взгляд серых глаз ни на секунду не отрывался от моего лица.

— Я? Шутишь, что ли? — приняла гитару и опустила вниз. — Хочешь на меня весь свой получасовой перерыв потратить?

Калеб запустил руки в карманы толстовки и пожал плечами:

— Почему бы и нет?

Улыбаюсь, как идиотка.

— Не-ет, — с тихой усмешкой отвела взгляд в сторону. Надеюсь, щёки не додумаются вспыхнуть. — Может, ты? — кивнула на футляр за его спиной. — Что там у тебя?

— Ничего особенного.

— Охотно верю! — рассмеялась я, — Давай, колись!

Если этот парень даже во сне улыбается, клянусь, я ни капли не удивлюсь!

— Carven boltplus, — словно это не одна из самых шикарных электрогитар в мире, небрежно ответил Калеб.

Тихонько присвистнула:

— Их ведь делают под заказ… — Даже думать не хочу, как сейчас выглядит моё лицо.

— Так и есть, — пожал плечами Калеб, вроде: «Да какая разница? И ну и что, что это произведение искусства стоит бешеных денег».

Я сверлила взглядом футляр.

«Прости, Гибсон, но перед этой малышкой мы в пролёте».

— Так что? — Я прямо-таки загорелась в нетерпении. — Сыграешь?

Калеб рассмеялся. О, Боже, какой потрясающий смех у этого парня.

— Ты хочешь увидеть гитару или меня в деле?

Точно. Я даже песен их не слышала, что там говорить про выступления…

— И на какой роли ты в группе? — решила реабилитироваться. Наконец, говорить стало проще.

И снова эта восторженная улыбка наивного ребёнка и блестящий пронзительный взгляд. Что это значит?

Калеб облизал губы, видимо, с большим трудом заставляя себя не улыбаться. Татуировки на шее плавно извивались, что постоянно приковывало к ним взгляд.

— Соло-гитара, бэк-вокал. — И опять прозвучало так, словно и нет в этом ничего значимого. Словно поинтересовалась у продавца, почём нынче авокадо.

— Ты правда нас не слышала?

— Я впервые вас увидела… в аэропорту.

— Нет, я имею в виду музыку?

Хмыкнув, скрестила руки на груди:

— А вы в Нью-Йорке точно популярны?

— Сомневаюсь, что тебе будет интересно слышать цифры.

— Цифры?..

Судя по всему, Калеб слегка смутился, так как на несколько секунд отвёл взгляд в сторону:

— Количество зарегистрированных фанатов.

— Ох, твою ж ты ма… — прикусила губу. — Упс, прости.

Брови Калеба на мгновение вздёрнулись, лицо засветилось в искреннем удивлении. А потом он громко рассмеялся. Я тоже не смогла сдержать улыбки.

— Так… на чём мы там… — пнула носком кеда угол мягкого пуфика.

— На музыке.