Только слушай

И это идиотское чувство неловкости – самое идиотское чувство на свете! С придурком Шейном и то общаться легче. Что может быть проще, чем отвечать оскорблениями на оскорбления?.. Для этого и ума-то много не надо.

Ладно, не дура же я последняя…

Сделала шаг вперёд.

– Стой! – вдруг воскликнул Калеб, выставив ладони вперёд.

– Эм…

– Не иди по прямой. – Снова улыбается. – Вот по этой дорожке.

Свернула в сторону, не в силах сдерживать сомнительную улыбочку:

– Что происходит? Минное поле?

Калеб коротко пожал плечами:

– Тут везде камеры. А я в слепой зоне.

– Как это я не догадалась…

– Стой!

– Что ещё?

– Теперь сюда, – усмехнулся Калеб, указывая рукой дорогу.

Послушалась. Свернула ещё немного вправо.

– Хорошо, – Калеб протянул мне руку, – а теперь становись сюда.

Сухая и тёплая – его ладонь. Как и тогда – в аэропорту.

– Два метра. Вот за эту черту, – Калеб отчертил носом кеда невидимую линию, – не выходить.

Улыбаясь и удивлённо приподняв брови, взглянула ему в лицо:

– Слепая зона на смотровой площадке на крыше? Это ты, что ли, с камерами поиграл?

Калеб пожал плечами и хитро посмотрел на сияющий огнями город:

– Нет, что ты. Ну если только немного.

Заняла место рядом, уперевшись локтями в край ограждения, так что наши плечи практически соприкоснулись. Два метра. Всего два. И это не моя вина.

– Да ты просто мастер шифроваться, – усмехнулась я, наслаждаясь порывом прохладного ветра, ударившего в лицо и принёсшего с собой свежий запах океана.

– Ещё только учусь.

Немного помолчали. Пристально взглянула на его профиль:

– Это так необходимо?

Калеб продолжал смотреть на город:

– По контракту все передвижения должны быть согласованы с менеджером.

– Отстой.

Калеб повернул ко мне голову. Глаза, обычно сияющие серебром, казались непривычно тусклыми:

– Во всём есть свои плюсы.

– И какие же плюсы у того, чтобы прятаться?

Лёгкая улыбка коснулась губ Калеба; он так близко, что в ночной тишине был слышен каждый вдох.

– Риск, – он пожал плечами. – Обострённое чувство свободы, которое не ощутить, будучи освобождённым от обязательств. И… и никогда не знаешь, кто найдёт тебя сегодня.

Спрятала руки в карманы толстовки и прильнула к ограждению спиной, всё ещё не сводя глаз с Калеба:

– И часто тебя здесь находят?

– Здесь? Ты первая.

Не зная, что ответить, просто кивнула.

– Что ты вообще здесь делаешь в три часа ночи?

В ответ Калеб бросил весёлый взгляд на мои пижамные штаны:

– А ты? Тоже не спалось?

Чёрт. Про наряд-то совсем забыла, но прикрываться глупо. Да и что тут такого? Штаны как штаны… Ну и что, что в рисунок с неприличными жестами. В темноте почти не видно.

– Могу только представить, какой верх от этих штанишек, – усмехнулся Калеб. И вот снова этот странный взгляд блестящих серебром глаз. Такой пронзительный и тёплый, что кожа покрывается мурашками.

– Рисунок точно такой же, – слегка откашлявшись, ответила я.

До Калеба только сейчас дошла вся неловкость ситуации.

Выпрямился, не в силах подавить широкую улыбку, но старательно пытаясь это сделать, отчего становилось ещё смешнее.

– Эй, я не имел в виду…

– Ты за кого меня принимаешь? – рассмеялась я в ответ. – У меня штаны хоть и в неприличных жестах, но мой юмор не ограничивается шутками про тощих бородатых хипстеров. Чего переживаешь?

– Переживаю?

– Ну, или что ты сейчас делаешь…

Разговор зашёл в тупик.

Наитупейший разговор.

– Так что ты тут делаешь? – перевела я тему.

Калеб прильнул спиной к ограждению, коснувшись плечом моего плеча. Приятное покалывание тут же пронеслось по телу.

– Мы здесь живём.

– В этом отеле?

Калеб приподнял брови:

– Вам разве не сказали?

– Нет.

– Значит, скажут после Рождества.

Медленно выдохнула, глядя на звёздное небо; как бы хотелось, чтобы сейчас пошёл снег. Мне его не хватает.

– Ну да, завтра ведь Рождество, – сказала небрежно.

– Снега не хватает.

Вот чудеса. Мысли, что ли, читать умеет?

– Что? – тихо усмехнулся Калеб, глядя в моё удивлённое лицо.

Помотала головой:

– Да так. Ничего.

– Ты почему на Рождество не уехала?

– А ты?

– Нас не отпустили.

Мои брови сдвинулись, одновременно с резким поворотом головы:

– Что?! Вас не отпустили на Рождество домой?

Калеб невесело рассмеялся:

– Тейт, ты ещё многого не знаешь. Поверь, в том, чтобы провести Рождество в другом городе, нет ничего необычного.

– Для такого, как ты.

– Для такого, как я?

Пожала плечами, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно мягче, а не как обвинение:

– Ты ведь популярен. У тебя наверняка даже на Рождество куча дел.

Калеб тяжело вздохнул, скрестив руки на груди, и задумчиво поглядел вдаль:

– У нас завтра дневной концерт, и сейчас я должен заниматься тем, чтобы как следует высыпаться.

– Концерт? В Лос-Анджелесе?

Калеб кивнул:

– Это в порядке вещей, Тейт. Это большие деньги для агентства. Ты поймёшь это и примешь со временем…

– Если дойду до конца.

Улыбка исчезла с лица Калеба, пристальный взгляд пронзил до самых косточек так, что по телу пронеслась новая волна дрожи.

– Ты сделаешь это, если по-настоящему захочешь, – серьезно произнёс он. – Всё зависит от правильности решения.