Только сияй

Шейн смотрел на меня диким взглядом:

– Тейт… что всё это значит? Что за чушь по поводу памяти? Что значит, что ты улетаешь?.. – Голос дрожал.

Я приблизилась к нему вплотную и коснулась указательным пальцем приоткрытых губ. Шейн прикрыл глаза и шумно втянул носом воздух.

Покалывание… Наполняет меня теплом от кончиков пальцев, впускает в сердце чувства.

– Тейт… – прошептал Шейн, коснулся ладонями моей талии и плавно прижал к себе.

– Хватит слов. – Мягко улыбнулась, впитывая его в себя глазами, запоминая каждую чёрточку, каждое ощущение, каждый стук его сердца. – Мы слишком много говорили.

Его ладони… тёплые, на моей шее, на моих щеках, в моих волосах.

– Правда… ты… помнишь… – Шейн наконец улыбнулся. Искренне, по-настоящему, без масок.

Это Шейн. Настоящий Шейн.

– Я нашла твою записку.

Глаза в глаза. Хотелось смотреть на него до бесконечности. Звуки музыки кружились вокруг нас. Объединяли.

Шейн улыбнулся шире, в глазах появился блеск.

– Как же долго ты её искала… – и поцеловал меня.

Горячие губы, сладкие, желанные… На моих губах. Прикосновения незабываемые, самые необыкновенные, самые чувственные. И только для меня.

Я коснулась его шеи, ощутив, как новая волна огня разливается по телу. Хотела целовать его вечно. Ощущать вкус его губ на своих губах. Растворяться в нём, жить им, дышать Шейном…

– Тейт… – Он оторвался от моих губ и заглянул в глаза, вглубь, в самую душу. Так, как только Шейн умеет это делать. Провёл кончиками пальцев по моему виску, убрав прядь волос за ухо, дотронулся до шеи и вновь поцеловал, продолжая шептать моё имя.

Я притянула его к себе сильнее, давая понять, что больше не собираюсь отрываться от его губ. Это слишком невыносимо. Я хочу чувствовать его. Хочу быть его и только его. Здесь и сейчас.

Здесь и сейчас.

Глубокий поцелуй, страстный, отчаянный, долгожданный.

Никогда его не забуду.

Руки Шейна опустились на мою талию, он приподнял меня над полом и опустил на край стола, тут же прижавшись к моей груди и запустив руку мне в волосы.

Контроль потерян. Над разумом, над эмоциями, над собой. Ну и к чёрту этот контроль!

Мягкие волосы путались между моими пальцами, вены на горячей шее вздувались под моими ладонями. Поцелуй казался безумной агонией, в которой мы оба сгорали. Мне хотелось ощутить всё это пламя целиком, сгореть в нём без остатка. Быть с ним. Быть его.

Ощущения от поцелуев уносили в другую реальность… в идеальный мир. В правильный мир.

Внизу живота нетерпимо ныло. Уверена, Шейн чувствует то же самое. Мы чувствуем это желание одинаково – будто сгораем.

Шейн оторвался от моих губ, оставляя ожоги на шее и огненные дорожки по линии подбородка и за ухом. Прикусил зубами мочку, и я сдавленно застонала. Невыносимо. Невозможно… Сорвала с него футболку через голову. В карих глазах пожар, голод и страсть, возрождающая во мне ещё большее желание.

Я провела ладонями по гладкой кожи его груди, и Шейн шумно вздохнул, содрогнувшись всем телом. Глаза в глаза, растворяясь друг в друге, дыша друг другом…

Улыбка… способная творить и разжигать огонь даже в самом чёрством сердце. Улыбка Шейна. Ласковая, томная, обезоруживающая…

Он взялся за края моей футболки, потянул вверх и отбросил её в сторону. Привлек меня к себе, всё так же ласково улыбаясь, и поцеловал в кончик носа. Он осыпал моё лицо поцелуями, пока я дышала им, ощущая безумное головокружение. Я обвила руками его шею и поцеловала в губы. Долго, страстно, ненасытно, лаская руками гладкую кожу его спины, цепляясь ногтями, не в силах контролировать эту страсть…

Шейн тяжело и неровно дышал, поглощая меня в своём поцелуе, гладя шею, спину, пытаясь расстегнуть лифчик.

С трудом оторвалась от его губ:

– Застёжка спереди.

Его брови нахмурились, руки тут же переместились вперёд.

– Какой идиот придумал застёжку спереди? – прорычал недовольно.

Наконец справился, сорвал с меня лифчик и отбросил в сторону, тут же прижав меня к себе и накрыв губы новым страстным поцелуем.

Его твёрдая грудь коснулась моей. Ладони Шейна будто были созданы для моей груди – идеальное сочетание. Нежные движения распаляли нас всё больше, Шейн дышал всё тяжелее. Мои нетерпеливые стоны тут же сказывались на действиях Шейна.

Ноющая пульсация внутри набирала обороты. Шейн приподнял меня, обхватил за талию, опустил на спину и оказался сверху. Он осыпал мои плечи поцелуями, обжигая, заставляя выгибать спину всё чаще. Скользил губами всё ниже, по ключице… Он целовал меня и не мог удержаться от хриплых стонов, от утробного рычания, словно дикий голодный зверь. И это заводило всё больше. Пульсация внизу живота становилось болезненной, от возбуждения сносило крышу…

Думала только о Шейне. Хотела только Шейна. Как никого и никогда… Только его.

Его рука гладила мой живот и опускалась всё ниже. Ловким движением он расстегнул пуговицу и молнию моих джинсов. С новым стоном я изогнула спину, оторвалась от его губ и прикрыла глаза. Сумасшествие… больше… хочу больше.