Только работа, никакой игры

В гостиной зажегся свет, и в дверном проеме показался Коннор, прислонившийся в дверном проеме, весь волосатый и одетый только в низкие спортивные штаны. Конечно же, регбисты и их отвращение ходить полностью одетыми.

– Я обещал Фионе дождаться тебя, чтобы она наконец-то смогла немного поспать. – Он оценил мое помятое состояние. Я не потрудилась привести в порядок волосы, а моя одежда знавала лучшие дни. – Ты была с Ксавье.

Я покраснела. – Что заставляет тебя предполагать это? Я могла бы быть с кем-то другим.

Коннор покачал головой. – Ты не из тех, кто так быстро переходит от одного парня к другому.

Не была уверена, должна ли быть раздражена или довольна тем, что он считает меня уравновешенной.

– Не говори Фионе, – прошептала я.

Коннор подошел ближе, выглядя обеспокоенным. – Послушай, Эви, ты взрослая женщина и вполне способна принимать собственные решения, даже если Фиона не согласна, но это чертовски плохо. Я люблю Ксавье как брата, но он не подходит на роль парня для серьезных отношений. Он не хочет им быть. Ксавье доволен тем, что является мудаком-ребенком прессы.

– Я уже взрослая, ты сам только что сказал об этом и вполне способна сама вырыть себе могилу, – поддразнила я, хотя его слова прозвучали слишком близко к истине.

Коннор с сомнением посмотрел на меня.

– Собираюсь поспать еще несколько часов. Очень устала, – сказала я. Мои щеки вспыхнули, когда Коннор поморщился. Я быстро бросилась наверх, в свою комнату, надеясь, что Коннор будет держать рот на замке. Фиона убьет меня, если узнает, что я дала Ксавье еще один шанс. Знала, что она беспокоится обо мне, и мой трусливый побег из квартиры Ксавье сегодня утром доказал, что у нее были на то причины. Предупреждение Коннора прокручивалось в моем мозгу снова и снова, пока я забиралась под одеяло.

Ксавье вроде как пытался быть парой... для меня. Разве не так? Мы давали шанс свиданиям. Мы еще не определили, кто именно мы такие, но так рано в этом испытании этого и не следовало ожидать. Он не хотел терять меня, а я не хотела терять его. Мое сердце уже было безвозвратно потеряно.

Даже горячий шоколад и банановый хлеб, которые я ела только для того, чтобы их сладкое содержимое успокоило мои нервы, не сработали. Все равно до смешного нервничала, когда подошла к двери Ксавье, чтобы разбудить его. Как я должна была вести себя с ним после вчерашнего вечера? Поцеловать его и сказать «С добрым утром»? Или это слишком много? Я вошла в квартиру Ксавье, наполовину обеспокоенная тем, что найду его в компрометирующей ситуации, или тем, что он изменил свое мнение о свиданиях после прошлой ночи.

И замерла, заметив Ксавье, стоящего у окна и глядящего на мост Харбор-Бридж.

Он повернулся, держа в одной руке чашку капучино, а в другой – мою записку. Я внутренне съежилась. Возможно, эта записка не была хорошей идеей. Ксавье выглядел ... разочарованным... или печальным. Не была уверена точно.

– Ты уже встал, – тупо сказала я, направляясь к кухонному островку, где уселась на табурет и положила почту на стойку.

Какое-то мгновение Ксавье ничего не делал, потом подошел ко мне. Мои глаза, как всегда, были прикованы к изгибающимся мышцам его живота. Ксавье был абсолютным мужским совершенством. С чего бы ему вдруг захотелось изменить свои привычки ради меня? Для бедной пухленькой Эви?

Когда он остановился достаточно близко, чтобы запах свежего эспрессо и его собственный мужской аромат донеслись до моего носа, я, наконец, посмотрела ему в лицо. Его хмурое лицо. Ни ухмылки, ни усмешки, ни дерзости на этот раз. – Я проснулся в пустой постели, а когда спустился вниз, ожидая увидеть тебя здесь, вместо этого получила вот это. – Он поднял мятую записку.

– Всегда полна сюрпризов. Ты сама это сказал, – пошутила я без особого энтузиазма, но с тем, как серые глаза Ксавье буравили меня взглядом, было трудно изобразить юмор.

Он придвинулся ближе. – Почему ты ушла, Эви?

– Не хотел навязываться или злоупотреблять твоим гостеприимством, – сказал я беспечно.

Его сильные руки опустились на мои бедра, и он быстро поцеловал меня. – Тебе всегда рады, и ты это знаешь.

Я посмотрела на него. – После нашей первой ночи, проведенной вместе, я не чувствовала ничего подобного.

– Черт, – простонал он. Он погладил меня по щеке, его лицо было так близко, что становилось все труднее не закончить этот разговор поцелуем. – Из-за этого чувствую себя полным идиотом. Я же сказал, что мне очень жаль. Не могу изменить то, что произошло, но пытаюсь исправить это, и для протокола, не хочу, чтобы ты уходила. Хочу просыпаться рядом с тобой.

Я сглотнула. – Поняла. В следующий раз останусь.

Ксавье ухмыльнулся. – Как насчет сегодняшнего вечера? Давай устроим еще один вечерний сеанс, и на этот раз ты останешься на завтрак.