Только позови

И что теперь делать? Попробовать полечить силой? Но почему-то и моя магия не откликнулась, хотя минуту назад я смогла обездвижить зайца. Не знаю, почему я не испытала страха, когда лишилась силы. Может, потому что и без магии я остаюсь собой?

Осторожно погладила зверушку между ушей, потянулась за ближайшим лопухом, чтобы переложить и забрать с собой, а потом вылечить. И в этот момент ногу что-то обожгло. Ойкнула и увидела, как щиколотки касается один из собранных мной цветов.

Они все светились, и я неверяще рассматривала букет. Кажется, я теперь понимаю, почему феи рвали их охапками. Каждый цветок наполнен невероятной целебной силой! Покосилась на замершую зверушку, осторожно вытянула один из цветков. И пусть меня не поймут ни ведьмы, ни феи, когда я проиграю это соревнование. Не могу я не помогать. Душа не на месте совсем. И я привыкла доверять своему сердцу. Оно всегда подскажет правильный путь.

Цветок вспыхнул, вылечил рану зайца, и вскоре тот ускакал в лес, а я направилась дальше.

Надо ли говорить, что после него мне попался пруд, который погибал от неизвестного проклятия, а вместе с ним – живущие в воде русалки и водяные, тесно привязанные к месту? Еще три цветка исчезли из букета.

Остальные ушли на птицу с поломанным крылом, выпавшего из гнезда птенчика и ногу кикиморы, которая неудачно застряла в коряге. Последнюю, ругающуюся так, что даже я, ведьма, привыкшая к подобному у нечисти, краснела, пришлось еще и вызволять из-под крепко державшей коряги.

В общем, на полигоне я оказалась с пустыми руками. Молча стояла и смотрела, как феи подходят к постаменту и ставят в вазы красивые букеты, ехидно и с видимым превосходством смотря на меня.

А я… Да, я раздала все цветы, но ни капли не жалела, зная, что кому-то они спасли жизнь. И на душе от этого было светло и радостно. Наверное, именно это и имела ввиду Марьяна, когда говорила нам о предназначении ведьмы. Главное – остаться собой, несмотря на обстоятельства и пакостный характер, следовать за зовом сердца.

Лорд Иврейн подошел к довольным феям и тихо, так, что услышали только я и они, сказал:

– Как жаль, что я так и не научил вас главному – милосердию, состраданию и доброте.

Феи разом побледнели, переглянулись. И внезапно цветы в вазах вспыхнули огнем, обратились в пепел. Все на трибунах разом охнули, потому что никто из нас точно не применял магию. Происходило что-то странное, непонятное… Вокруг ваз закружились маленькие радужные вихри, и в моей вдруг вспыхнул тот самый, так щедро раздаренный, букет, в котором пестрели маки и васильки. В пяти вазах появилось по два-три цветочка, остальные же остались пусты.

С лорда Иврейна окончательно слетели мягкость и теплота. Всех, у кого вазы оказались пусты, он безжалостно исключил из испытаний. Мне присудил победу, потому что букет вышел самый большой, а остальным феям велел после обеда прийти к нему в кабинет.

Мой же день пошел по накатанной колее, в чем-то уже привычной. Привела себя в порядок в комнате, пообедала, отклоняя одно за другим предложения магов и эльфов погулять с ними по саду или школе, отправилась в библиотеку к так вчера захватившей меня книге. После ужина, на который я сильно опоздала, долго снимала заклинания и сглазы, натыканные возле моей комнаты. И только собралась войти, как в снежном вихре появился лорд Иврейн. Серьезный, сосредоточенный, немного уставший.

– Я искренне прошу прощения, Ярина, за то, что своими словами обидел тебя вчера. Совсем забываю, насколько вы, ведьмы, гордые да своенравные.

– Это зря…

– Что обидел?

– Что забываете.

Он помолчал, а потом спросил:

– Примешь от меня подарок?

Покачала головой.

– Пожалуйста. Я… от чистого сердца хочу помочь.

– Так впечатлила тем, что раздала все цветы, помогая другим? – не удержалась я.

– Ехидная вредина, – вдруг улыбнулся он. – Скорее восхитила. Так что, примешь подарок?

– Думается, в качестве извинений сгодятся алоцветы.

Лорд Иврейн обреченно вздохнул, без лишних слов рывком оказался рядом, схватил меня в охапку, перекинул к себе на плечо и шагнул в портал.

Я попыталась возмутиться, но засмотрелась на его спину и ту часть, что ниже. Краснея и злясь на саму себя, чуть не застонала.

– Ты там, что ли, новый вид сглаза изобретаешь?

– Нет. А что, нужно? – фыркнула я, едва он меня перевернул и поставил на ноги, поправляя волосы и слегка задравшийся сарафан.

– Тихо очень. И это весьма… подозрительно.

Я сощурилась, но маг только улыбнулся, развернул меня – и я охнула и замерла. Это точно была моя избушка, только теперь она не выглядела так, что ее можно лишь разобрать на бревнышки да выкинуть их.

Крыша покрыта новой черепицей, торчит печная труба, на макушке – маленький флигелек с ведьмой на метле. Стены очищены от копоти, грязи, мха… Куриные ножки выглядят так, словно избушка только-только родилась, а не прожила целую жизнь. И даже стекла в окна вставлены новые, а наличники раскрашены в сине-серебристые замысловатые узоры. И если мои глаза не врут, в них еще и охранная сильная магия вплетена.