Только по приглашению

– У нее есть на то причина. Это весьма интересная женщина, правда. – Анна встала и подошла к окну. – Она пришла к нам почти сразу после того, как вылечилась от алкоголизма. Как и всем женщинам, ей здесь было тяжело. Она вступила в общество трезвости. Стала очень активным членом клуба анонимных алкоголиков. Я думаю, вы знаете, что мы уделяем большое внимание проблеме алкоголизма. Она удивительная женщина, правда. Она организовала группу анонимных алкоголиков в приюте и вела работу со многими женщинами. Это дало очень хороший результат. – Она повернулась к Кэлли.

– Но почему мое имя напугало ее?

– Потому что, Кэлли, – сказала Анна Девинни, – потому что ее зовут Дорин Мартин.

– О, Боже мой! – воскликнула Кэлли.

– Она говорила мне, что у нее была дочь Каролина, которую она называла Кэлли, и что она оставила ее на своего брата и его жену, когда девочке было два года.

– О Боже, – пробормотала Кэлли, чувствуя, как все холодеет у нее внутри.

– Знаете, Кэлли, составной частью восстановительной программы анонимных алкоголиков является возмещение ущерба тем, кому ты причинил боль. Дорин больше всего на свете хочет постараться сделать это, но ваше внезапное появление застигло ее врасплох. Она была не в состоянии говорить с вами. Я беседовала с ней и сказала, что вы придете сегодня. Она бы хотела встретиться с вами, если вы не против.

Анна прошла в дальний конец кабинета и приподняла маленький кофейник.

– Не хотите кофе?

– Да, пожалуйста. О Господи, я не знаю, что делать. Я не знаю, смогу ли я встретиться с ней… Можно воспользоваться вашим телефоном?

– Да, конечно, – она указала на телефон на своем рабочем столе. – Я оставлю вас на несколько минут, пока вы будете звонить. Да, между прочим, Дорин согласилась поставить свою подпись.

– Что? Ах да, подпись. Подождите. Мне не нужен телефон. Я не могу сейчас встретиться с ней. Мне нужно время. Я слишком… расстроена, смущена. Я просто не могу сейчас с ней встретиться.

– Дорин поймет вас. Она точно так же говорила о себе, когда увидела вас в прошлый раз. Вы хотите, чтобы я взяла у нее подпись?

– Да, пожалуйста. Анна… – Кэлли старалась преодолеть комок в горле. – Скажите ей, что я вернусь, когда смогу… когда я смогу это вынести. Мне бы хотелось услышать, что она скажет. Мне бы хотелось услышать, как она сможет объяснить, черт возьми, что она бросила двухгодовалого ребенка. – Кэлли разрыдалась.

Анна положила руку ей на плечо. Потом взяла у нее подписной лист о согласии на съемки и вышла из комнаты.

Мэгги Лоуэлл жестко говорила с молодым фотографом:

– Мне нужны фотографии их всех. Всех. Ясно? Это не просто болтушки, притащившиеся за своими мужьями на пятидесятую за неделю вечеринку, – она хитро обвела глазами ярко освещенный торжественный зал. – Все люди, обладающие реальной властью в нашем городе, собрались здесь. Так что не упусти момент!

Молодой человек кивнул. Мэгги начала пробираться через толпу. Она уже набила себе на этом руку, у нее было досье почти на всех присутствующих в этом зале… Одна из этих золотых птичек была хозяйкой борделя в мадридских трущобах, прежде чем выйти замуж за своего низенького, лысого, пожилого покровителя; другая – жена магната, известного дамского угодника, на самом деле предпочитающего мальчиков со знойного побережья Карибского моря; богатая круглолицая наследница и тощая жена банкира в настоящий момент были заняты тем, что назначали на завтра рандеву. Она могла многое рассказать о них, и они это знали. Они также знали, что она всегда держит язык за зубами. Этот факт открывал ей двери на все приемы, во все дома, и ставил ее вне конкуренции. Она привычно улыбалась, пробираясь сквозь толпу, высоко подняв подбородок, что делало ее лицо еще более жестким.

Ей надо было встретиться с Лили Монтини, безупречная красота и вкус которой оказались достаточными, чтобы превратить неотесанного, хотя и умного мужа во всеми признанного светского льва. Конечно, все знали прошлое Джерри Монтини. Бульварные газетенки пестрели сообщениями об арестах Пэтси Монтини и последующих освобождениях его из-под стражи. Фотографии Монтини-старшего на ступенях здания суда, входящего или выходящего из ворот тюрьмы, всегда сопровождались мрачными подробностями его преступной карьеры. А его сын Джерри был сегодня принят в обществе, образован и богат…

Мэгги заметила вечернее платье Лили из серого шифона с маленьким букетом камелий на груди. Конечно, от Живанши. Нет вопросов. Появление Лили Монтини взволновало всех в этом пресыщенном обществе. Мэгги знала, что она может и поддержать и свалить новичка, но, оценив Лили Монтини, решила оказывать ей помощь.

– Лили, дорогая. Полный триумф! Отель превосходен. Я обошла его весь! Одна комната великолепнее другой! Просто захватывает дух.

– Спасибо, Мэгги. Ты, конечно, знаешь нашего будущего сенатора Пола Лэттимора.

Мэгги повернулась, чтобы принять поцелуй в щеку. – Пол, дорогой. Выглядишь прекрасно, но ты, вероятно, очень устал от выборной кампании.

– Я еще держусь, Мэгги, – улыбнулся Пол.

– А твоя мать… как она?