Только не плачь

— Не говори ей о нашем разговоре. Пожалуйста! Не вмешивайся! Я не хочу, чтобы она считала меня слабаком и нытиком, который при первых трудностях бежит жаловаться старшему брату, — снова мотнулся, чуть не повалившись на пол, но вовремя схватился за спинку кресла и устоял, — зря я тебе все это рассказал. Извини. Ты только приехал, и тут я с такими новостями. Извини. Просто наболело. И пить мне нельзя. Все наружу сразу вылезает.

Он пошел к дверям.

— Обещай, что ничего не скажешь ей, что не будешь соваться.

— Кирилл…

— Я сам разберусь. Грош цена мне как мужу и мужчине, если я любимую женщину не смогу удержать и уступлю какому-то подонку. И ребенка никому не отдам. Сражаться за него буду.

Конечно, будет, не сомневаюсь. Но сейчас боец выглядел плачевно и совершенно жалко. Потухший взгляд, понуро опушенные плечи.

Двуличная Вероника умудрилась и его выпотрошить. Меня ей мало было, теперь она принялась изводить второго брата. Ощущений свежих захотелось? Мужика нового? Денег?

Дрянь!

* * *

Когда я выходил следом за ним из кабинета, у меня внутри все кипело от ярости, обиды за брата. И, как ни странно, за себя. Будто это она по мне прошлась. Заново над моими чувствами надругалась. Аж дышать больно.

Если бы она не была беременной я бы, наверное, не выдержал, прибил ее, прямо сейчас. Вот только не хотелось брата позорить, ему и так несладко. Вспоминаю его потерянный взгляд, как у бездомного котенка и дурно становится. Это сколько времени он все это держал в себе, раз дошел до такого состояния? Правду говорят, что все беды от баб. Особенно от таких двуличных, как нежная девочка-Вероника, которая сначала пыль в глаза своим невинным видом пускает, а потом, когда жертва уже попалась на крючок, показывает свое истинное лицо.

Демид ждал нас в холле. Встретил меня настороженным взглядом, в ответ я только покачал головой, намекая, что сейчас не время для вопросов. Все потом.

— Кир, можешь переночевать в своей старой комнате, — он попытался завернуть мотающегося Мелкого в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Кирилл уперся:

— Нет.

— Иди, спи!

— Да отстань ты от меня! — он начал отталкивать от себя брата.

— Кирилл!

— Я хочу домой! Где Вероника? — осоловевшим взглядом обвел по сторонам, выискивая свою жену, — Где она?

Демид беспомощно посмотрел на меня, а я развел руками. В самом деле, не тащить же его силой наверх и укладывать в кровать? Мы все уже не в том возрасте.

— Она домой собирается, — нехотя признался Демид, — я думал ты захочешь остаться и …

Кирилл даже слушать не стал, что еще там от него хотят. Развернулся и все той же вихляющей походкой направился к выходу.

— Вероника! — позвал, путаясь в буквах и слогах, — подожди меня.

Веронику мы нашли в коридоре. Маленькая, с аккуратным животом, хрупкая и ранимая. В жизни не догадаешься, какая гадина скрывается под этой ангельской маской.

Кирилл, мотаясь подошел к ней, обнял за шею, притягивая к себе, и поцеловал в висок. Наверное, раньше бы я не заметил, но сейчас после слов Кира, отчетливо видел, как недовольно, даже брезгливо она поджала губы. Как на миг полыхнули презрением голубые глаза, но она тотчас опустила взгляд, пряча свои настоящие эмоции.

Сука! Двуличная алчная сука!

— Малыш, сегодня ты за рулем. Я немного не в форме, — пьяным теленком промычал Кирилл, ласково гладя ее по волосам.

— Зачем так напиваться! — прошипела она, отстраняясь от него.

— Прости, солнце, — он снова к ней потянулся, но Вероника отпихнула от себя его руку, — настроение такое. Не ругайся.

Я едва сдержался. Еще бы мгновение, еще одно слово и подошел бы. Разнес к чертовой матери весь этот балаган. Прибил бы ее на хрен.

— Может, останетесь? — Теперь Демид обращался не к младшему брату, а к его подлой жене, надеясь на ее благоразумие.

Она тяжело вздохнула, с сомнением посмотрела на Кирилла, словно прикидывая стоит ли оставаться с ним наедине. На ее хорошенькой и такой обманчиво наивной мордашке с легкостью читалось раздражение.

— Может, действительно на стоит остаться? — наконец, устало поинтересовалась у Кира, — переночуем тут, а утром…

— Нет! — категорично ответил этот обалдуй, — не хочу я тут! Домой поедем. К нам! Там хорошо.

— Да никуда твой дурацкий дом не денется! — бестактно перебила его Вероника, — останемся тут. Места всем хватит. Тем более хозяин сам предложил. Ты проспишься нормально, и с самого утра поедем обратно.

— Послушай ее, — строго сказал Демид, — ты же на ногах едва стоишь. Какой смысл сейчас, на ночь глядя куда-то переться. Дом большой, места всем хватит.

— Нет, — Кирилл взял жену за плечи, уткнулся своим лбом в ее и повторил, — мы едем домой!

Вероника замерла. Между ними происходила какая-то игра взглядов, которая посторонним была непонятна.

— Домой, Вероничка, домой, — прошелестел младший брат, — пожалуйста. Ты ведь не откажешь в такой маленькой просьбе своему любимому мужу?

Было чертовски неприятно видеть, как он перед ней унижается, а она стоит словно кол проглотивши, никакого тепла ни в жестах, ни во взгляде.