Только не для взрослых

– Ладно. – Широко расставив локти, он склонил голову и посмотрел исподлобья. Рваная челка занавешивала половину лица. – Хочешь вернуться?

– Конечно же нет!

– Просто уточнил на всякий случай. – Он накрыл мою руку своей и крепко сжал. – Насчет Интернета не волнуйся. Написать можно что угодно, тем более про тебя ни одного плохого слова.

– Я волнуюсь не из-за себя.

– Ой, да брось. – Откинувшись назад, он рассмеялся с той же легкостью, как и раньше, когда у нас не было никаких проблем. – Со мной чего только не происходило, как только не называли, так что похитителя и извращенца я уж точно переживу.

– Это Костров, да?

– Ага, – Артём уверенно кивнул. – Он такое любит. И чувствую, это только начало. Психологическая атака. Лучше просто не выходить в Сеть.

И мы снова поехали. Снежные улицы, люди, витрины, метро, люди, люди, люди… Я устала. Казалось, в этих сутках бессчетное количество часов. Еще вчера в это время мы обедали в ресторане и были абсолютно счастливы, с тех пор прошел всего один день, а уже столько всего успело случиться.

Тае, знакомой Артёма, к которой мы приехали, на вид было лет двадцать пять. Курносая, с широкой переносицей, зелеными глазами и светло-русыми волосами, забранными в высокий хвост.

Она встретила Артёма радостными возгласами и тут же полезла обниматься.

– Раздевайся, проходи. Кофе сварю, как ты любишь.

– Не до кофе сейчас, – сдержанно отозвался Артём. – Мы торопимся.

– Что-то случилось?

– Все зашибись. Просто хата нужна.

– А-а. – Она бросила на меня быстрый оценивающий взгляд. – Наверное, и впрямь торопитесь, раз даже от кофе отказываешься.

– Просто дай ключи. – Артём требовательно протянул руку.

– Но я тебя предупредила. Квартира без ремонта. Я туда лет пять не заходила, а последние жильцы летом съехали.

– Плевать.

Девушка замялась – ей явно не хотелось его так быстро отпускать.

– Если нужно, могу с вами поехать. – Достав с полочки связку ключей, она медленно опустила ее ему на ладонь. – Мне собраться недолго.

– Подкинешь? – по-деловому спросил Артём.

– Конечно.

– Поехали, – откликнулся он не раздумывая. – Только прямо сейчас.

У нее был «лексус». Я забралась на заднее сиденье, Артём сел впереди.

Тая сразу принялась оживленно болтать с ним. Он отвечал неохотно, но я и без того поняла, что раньше между ними что-то было. Подобному я уже давно не удивлялась.

Стараясь не прислушиваться к их разговорам, я глазела по сторонам, обдумывая, что можно было бы предпринять, чтобы мама забрала заявление из полиции, как вдруг Тая громко вскрикнула. Машина остановилась прямо посреди проезжей части. Артём тут же вышел, распахнул дверь с моей стороны и выгреб меня из салона.

– Офигел! – заголосила Тая. – Ты, Чернецкий, больной урод! Больше в жизни ко мне не обращайся.

Под истеричные сигналы объезжающих нас машин Артём вывел меня за руку на тротуар.

– Тварь, – выругался он. – Она нас Костровым сдала.

– Ты уверен?

– Ей Полина написала. Увидел всплывающие сообщения из телеги, так что это не предположение, а факт. Они уже на ту квартиру, куда Тая нас везла, полицию вызвали.

– Ничего себе! – Я была поражена. – Ты ее ударил?

– Да нет. – Он усмехнулся. – Ключи от квартиры в окошко выкинул.

– Куда же мы теперь?

Артём огляделся по сторонам.

Справа, по ходу нашего движения, широко раскинулось голубоватое здание Белорусского вокзала.

– Можем на вокзале переночевать.

– Ладно, – согласилась я.

– Серьезно? – Он встряхнул меня за плечи. – Ты поверила? Никаких вокзалов не будет. Сможешь еще немного пройти пешком?

Глава 25 Никита

Как я и предполагал, разместились парни в «Оверлуке». Трифонов – в номере с чемоданом, Макс – с кровавым пятном на стене. Зато Ярослав занял целых два номера, куда он перетащил чуть ли не весь свой гардероб.

Постельное белье, две подушки и два одеяла он тоже взял из дома, а еще одну подушку и одеяло для Макса им одолжил Лёха.

Прожили они там всего четыре дня, а атмосфера отеля изменилась до неузнаваемости. Стало тепло, потому что Ярослав купил три обогревателя, тишина рассеялась громкой музыкой Макса, крайний номер, где висела картина с глазом, превратился в кухню: электрическая плитка, чайник, низенький столик, который они принесли из холла; на поставленных рядом тумбочках красовалась новенькая посуда – еще один спонсорский вклад Ярослава. Мистическая мрачность сменилась безалаберным духом общежития, а воздух наполнился запахами еды, табака и одеколонов.

Часть продуктов, которые могли испортиться, вроде сосисок, молока и сыра, парни хранили в гробу локации «Вий». Это было самое холодное место из всех помещений квеста – огромная пустая комната с установленным на постаменте гробом, где, вероятно, должна была лежать актриса, изображающая мертвую панночку.