Только моя

– Ты думала, я реально позволил этой девке коснуться себя? Сделать мне минет? Ты серьезно, Кейт?! Я, может, и отмороженный, но не на столько! – Он поднялся с меня и помог подняться мне. – Ничего не было, малыш. Но я обещал тебя наказать, я это сделал. Надеюсь, что ты запомнишь урок хорошенько.

– Ничего не было? – эхом повторила я.

– Нет, конечно, – возмутился он, снова прикуривая.

– Но я видела…

– Что, блядь?! Что ты видела?!

– Твои глаза… Они всегда чуть затуманены после оргазма… Я знаю… – голос дрогнул, а он усмехнулся.

– Я тоже знаю. Такой эффект дает не только секс, – он говорил уже спокойно.

– ???

– Немного травки и вуаля! Нужный туман в глаза обеспечен. Все для тебя, детка, – усмехнулся он. – Все для тебя.

Я не знала, как реагировать на это. Но я ему верила, сама не знаю почему, может потому, что люблю?

– Вези нас домой, Стасик. Я чертовски устал.

Мы вернулись домой. Он всю ночь доказывал мне, что я принадлежу ему. Его кидало то в нежность, то в грубый и жесткий секс. Снова штормило. Но сейчас я его понимала. Он наглядно продемонстрировал мне, как ему было больно, когда он увидел мой поцелуй с другом. И я позволила ему все, что он хотел. А завтра мы обязательно поговорим. Я не хочу, чтобы это повторялось. Это слишком больно!

Глава 45. Дмитрий Дрейк

Проснулся, все мышцы приятно ныли после прошлой ночи. Моя девочка спала, разметав волосы по подушке. Эта ночь была для нее тяжелой. Ничего. Будет знать, как не слушать меня и не делать то, что я говорю. Лучше сейчас сразу приучить, чтобы потом не тратить нервы и в командировках не думать о том, что она тут вытворит.

Пока я был в душе, Кейти успела проснуться. Обнимая подушку, она свернулась комочком, укрывшись простыней по самый нос. Присел на край кровати рядом с ней.

– Эй, малыш, все хорошо? Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – ответил мне мой недовольный котенок.

– А если честно? – погладил ее по волосам, она сжалась сильнее. Меня это напрягло.

Залез на кровать прямо в одежде, потянул ее на себя, чтобы развернулась, она нехотя поддалась. Устроил у себя на груди, завернув в простыню. Так-то лучше.

– Кейти, ну что такое? – снова спросил я.

– Зачем ты так? – наконец заговорила она. – Это жестоко, – голос дрогнул. Она слишком много плачет в последнее время, надо что-то делать с этим. – Я думала, все хорошо. Думала, ты успокоился, что понял все, что простил. А ты… Зачем ты так?

– Я говорил, что, если ты не будешь слушаться меня, я буду тебя наказывать. Я говорил, я просил, чтобы ты не оставалась с ним наедине, но ты не послушала меня. У меня не было выбора.

– Он был просто пьян…

– Ты меня не послушала! – рыкнул я. – Зато теперь ты знаешь, что будет жёстко, и будешь думать, прежде чем поступать так опрометчиво. Все, Кейти, не хочу больше об этом говорить, – снова погладил по голове. – Не плачь, моя девочка, не плачь. Я люблю тебя, малыш. И чем раньше ты свыкнешься с мыслью, что ты моя и только моя, тем нам будет проще. Я дам тебе все, что захочешь, я многое могу сделать, только попроси, но только я, Кейти. Ни одна сволочь не смеет прикасаться к тебе, даже если эта сволочь – мой лучший друг.

– Я не помню, в какой момент я стал таким, – заговорил я, нарушая давящую тишину, которая сильно затянулась. – Сложным ребенком, подростком я был всегда, но вот таким, как сейчас – не помню. Вышло само собой. Я был сильно привязан к отцу. Его не стало, когда мне было пятнадцать. Он и отец Алекса были на боевом задании, там и остались. Тогда мой мир рухнул. Я не мог представить, не мог смириться с тем, что его больше нет. Мы тогда много бухали и дебоширили. Мать ушла в депрессию и ее уволили с работы, так как работать с детьми в таком состоянии она просто не могла. Она у меня, кстати, педагог в младших классах. На руках маленькая Дашка. Дома пустой холодильник. Родители Максима нам тогда здорово помогали, но это была капля в море. Я, вспоминая о том, что отец мечтал, что я стану человеком, что добьюсь чего-то в жизни, что не скачусь в пропасть, что не влипну в историю со своим поганым характером, решил, что просто не имею права его подвести.

Она переплела наши пальцы и затаив дыхание внимательно слушала.

– Я плотно взялся за учебу, устроился на работу, по ночам занимался, читал книги, искал способы встать на ноги. Я не мог позволить себе опускать руки. У меня есть ответственность, семья, которую нужно кормить. Дашка, которая не должна ни в чем нуждаться. Я сказал ей, что сделаю все возможное и невозможное, чтобы у нее было нормальное детство, что она будет учиться в лучшем ВУЗе Европы, что у нас все обязательно будет. Мать, глядя на меня, вечно шатающегося от усталости, не высыпающегося, взяла себя в руки. Ее восстановили на работе и нам стало легче. Я стал откладывать каждую свободную заработанную копейку.