Только любовь. Семицветник

Замкнулась в черные гроба!

Но лишь не он, в ком все так тонко,

Кто весь был обращен к лучу.

Нет, пытки моего ребенка

Я не хочу, я не хочу!

4

И вдруг мне послышался Голос,

Откуда-то с неба ответ

На то, что так больно боролось,

В душе выжигая свой след.

«Будь равен со слабым и сильным,

И к каждому мыслью спеши.

Не медли в томленьи могильном,

Но слушай напевы души.

Весь мир есть великая тайна,

Во мраке скрывается клад.

Что было, прошло не случайно,

Все счастье вернется назад.

Но, если дорога есть к Раю,

Кто скажет, быть может, и Я

Безмерно, бездонно страдаю

В немой глубине бытия.

Кто был тот безумный и пленный,

Обманно сказавший тебе,

Что я улыбаюсь, блаженный,

Когда вы томитесь в борьбе?

Зачем восхожденье, ступени?

Поймет эту тайну лишь тот,

Кто всю беспредельность мучений

В горячее сердце вольет.

Но в темных равнинах страданья,

Принявши крещенье огнем,

Придем мы к Бессмертью Мечтанья,

Где будем с негаснущим днем.

Ты плачешь у детской постели,

Где бледный ребенок застыл.

Но очи его заблестели

Высоко над мглою могил.

Последнего атома круга

Еще не хватало — но вот,

По зелени пышного луга

Он к братьям небесным идет.

Там ярко цветут златооки,

Он должен увидеть их был.

Он сам в полуясном намеке

Улыбкой о них говорил.

И мысль твоя скорбью одета,

Но ты полюбил — и любим:—

Дорога незримого света

Теперь меж тобою и им.

Смотри, Я его облекаю

В сиянье Своей красоты.

С тобою Я слезы роняю,

Но Я зажигаю — цветы».

ОДИН ИЗ ИТОГОВ

В конце концов я твердо знаю,

Кто мы, что мы, где я, в чем я.

Всю неразрывность принимаю,

И вся Вселенная — моя.

Я знаю все ее стихии,

Я слышал все ее слова.

И здесь являясь не впервые,

Моя душа опять жива

Из тех планет, что были стары,

Я много новых создаю.

Неумирающие чары

И возрождение пою.

Металлов мертвенные слитки

Бросаю в нестерпимый жар,

И — в первозданьи, и — в избытке,

И свеж, и юн — кто был так стар.

Я знаю все. Но есть забвенье

И страшно-сладко мне забыть,

И слушать пенье, видеть звенья,

И ненавидеть, и любить.

Моя заманчивая доля —

Быть вольным даже и в цепях

О, да, я воля, воля, воля,

Я жизнь, я смерть, я страсть, я страх.

Мое певучее витийство —

Не только блеск созвучных сил.

Раз захочу, свершу убийство,

Быть может, я уж и убил.

Но в должный миг припоминанье

Пронзит внезапно темноту

И приведет меня скитанье

К весеннеликому Христу.

К Тому, который не страдает,

Страдая вольно за других,

Но бесконечно созидает

Из темных душ блестящий стих.

Он убедителен и кроток,

Он упоительно-жесток,

И Он — в перебираньи четок,

Но больше в пеньи звонких строк.

Всечуткий, многоликий, цельный—

Встречает с ясностью лица

Всех тех, кто в жажде беспредельной

Во всем доходит до конца.

Кто говорит, что Он—распятый?

О, нет, неправда, он не труп,

Он юный, сильный, и богатый,

С улыбкой нежной свежих губ.

Он так красив, так мудр, спокоен,

Держа все громы в глубине.

Он притягателен и строен,

И вечно нас ведет к Весне.

Он смотрит, как резвятся дети,

Как мчится молний череда,

Не двадцать маленьких столетий,

А сердце говорит — всегда.

И был ли Он сейчас в хитоне,

И был ли в панцыре как — знать!

Но только в самом страшном стоне

Сокрыта звездная печать.

Земле, что ярче изумруда,

Сказал Он, что ей суждено —

Нам первое являя чудо,

Он воду превратил в вино

И, весь — бездонное значенье,

Зиме уготовляя Май,

Разбойника за миг мученья

Он взял с собою в вечный Рай.

И там, где звезд живые реки,

Звеня, не точат берега,—

Внемлите слову, человеки,—

Он примет худшего врага.

У Человека больше сходства

С Христом, чем с Дьяволом, и он,

Впадая в низкое уродство,

Лишь на мгновенье ослеплен.

Впадая в ярость возмущенья,

В великий Сатанинский Сон,

Желая ужаса и мщенья,

Лишь на мгновенье ослеплен,

В гореньи властного пожара

Себе лишь нанося урон,

Впадая в марево Кошмара,

Лишь на мгновенье ослеплен.

И это краткое мгновенье

Продлится миллионы лет,

Но в яркий праздник Воскресенья

Весь мрак войдет в безмерный Свет!

ДРУГИЕ ИТОГИ

Другие итоги Их много,

И скоро я их расскажу

Но я еще здесь — у порога,

С восторгом смотрю на межу.

И то, что заветная тайна

До завтра во мне заперта,

Не прихоть, что встала случайно,

Но знаний моих полнота.

О, сколько вам будет открытий,

Безвестные братья мои,

О, сколько блистательных нитей,

Различных в одном бытии.

Еще я колеблюсь, робею,

Еще я горжусь, и гляжу,

Великою тайной моею

Лелейно еще дорожу.

Но скоро всю бездну сокровищ

Явлю в прорицаньях я вам,

И вы, миновавши чудовищ,

Войдете в невиданный Храм.

Не будет ни звука, ни краски,

К которым мечтой не коснусь,

И в правде неслыханной сказки

Я все их отдам вам… Клянусь!

СОЗНАНЬЕ, СИЛА, И ОСНОВА

Сознанье, Сила, и Основа

Три ипостаси Одного

О, да, в начале было Слово,

И не забуду я его

В круженьи Солнца мирового

Не отрекусь ни от чего.

Высоты горные Сознанья—

Как Гималайские хребты.

Там вечный праздник пониманья,

Зачатья новой красоты.

Для нежной радости ваянья

Я изменяю все черты.

Неумирающая сила

Не знает, что такое мель.

Она не помнит то, что было,

Родит приливы и метель

И в каждом атоме могила,

В пылинке каждой колыбель.

Неистребимая Основа—

Неисчерпаемый рудник

В ней все возможности живого,

В ней мрак и блеск и вздох и крик

Столетье отжил я, и снова

Встречаю детски майский миг.